Песчаный колокол

Раздался знакомый треск, кот вылез из своего кокона и, отряхнувшись, сладко зевнул.

– Т-т-т-и-и-ша? – голос Вакса стал непривычно высоким и сильно дрожал.

Кот не ответил. Он молча сидел на задних лапах, вылизывая из шерсти остатки песка.

– Этого не может быть, не может быть, ты подсунул его, когда я упал! Точно! Ты! Чёртов обманщик и псих!!! – Вакс был напуган и возмущён, он не знал, что делать, потому просто схватил бутылку за горлышко и замахнулся для удара.

– Ты что, думаешь, я поверю, будто это мой кот?! Я, по-твоему, совсем тупой?! Это не шутки, мать твою! Это… это!!!

Герман повернулся к нему лицом, и Вакс отшатнулся, ещё сильнее сжав своё оружие вспотевшей ладонью. Глаза Германа были полны злобы и тоски. Он в два шага преодолел расстояние от окна до стола и под нервные вздохи Вакса провёл рукой по безжизненному телу кота, которое тут же превратилось в чёрный густой дымок, что через пару секунд поблёк и растворился в воздухе.

Вакс хотел что-то сказать, но вместо этого хватал воздух губами, словно рыбёшка, которая только что покинула аквариум с жизненно важной водой.

– Господи Иисусе, господи… – бормотал Вакс и пытался перекреститься, но, так и не вспомнив порядок действий, прекратил. Вместо этого он сделал то, что ему казалось логичнее всего в этой ситуации – выпил. Он и Герману предложил, но тот небрежно ударил по бутылке тыльной стороной ладони.

– Тиша, котик мой, Тишенька, – лебезил Вакс перед животным, которому не было до него никакого дела.

Он настороженно протягивал к коту свои руки, но каждый раз убирал и пытался проглотить нервный комок в горле, что никак не хотел опускаться в желудок.

– Он же не зомби?! – от былой уверенности Вакса не осталось даже запаха. Теперь он напоминал напуганного щенка, что боялся подойти к своей миске.

Герман помотал головой.

– И не бросится на меня, как в том фильме про кладбище животных?

– Нет.

– Ты же понимаешь, что я должен вернуть его дочери? Ты должен пообещать мне, что она будет в безопасности с этим…

– Котом, – закончил Герман за ним. Голос его звучал очень тихо, а сам он выглядел ужасно потерянным. – Это тот же самый кот, никаких перемен в его поведении ждать не нужно. Вам пора идти.

– Как это пора идти? Ты что?! Это же просто сумасшествие какое-то, как ты это сделал?! Ты обязан мне рассказать! – Вакс бормотал без умолку. То вслух, то про себя. – Я не могу поверить, что только что увидел воскрешение! И это сделал ты – Ца… Герман! Получается, ты теперь можешь воскрешать людей! Тех, что только что умерли, спасать жизни!

– Нет…

– Как это – нет? Как – нет, если я сам только что всё видел или ты меня…

– Я не могу воскрешать людей! Хватит уже!!! – Герман начал ходить по мастерской как заведённый, запустив руки в волосы и без конца повторяя про себя: «Что я наделал? Что я наделал?!»

– У меня нет больше глины, только с помощью неё можно создать новый сосуд! – пытался он отделаться от присосавшегося к нему клещом Вакса.

– Так купи ещё, в чём проблема?! Хочешь, я стану твоим компаньоном?! Это ж какие деньги можно будет поднять! – Вакс тоже был очень возбуждён, но по-своему. Он без конца перебирал варианты монетизации этого действа, не понимая тревоги Германа.

«Зачем я ему всё это показал?! Я идиот!»

– Послушай. Этой глины больше нет, вообще. И не будет!

– Ты считаешь, что я идиот?! – голос Вакса снова начал наливаться привычностью тяжестью.

– Нет, я считаю, что ты должен мне денег. И я хочу, чтобы ты ушёл, а ещё, чтобы ни одна душа не узнала об этом! Я буду всё отрицать, ты понял?!

– Но Герман…

– Всё! Я сказал, вали! – он уже не контролировал себя, и голос его срывался на громкий хрип.

– Да как ты со мной раз?.. – он не закончил, потому что краем глаза заметил, что в мастерской есть ещё один человек. Вакс не помнил, чтобы дверь в помещение открывалась. Мужчина словно вырос из паркета – прямо посреди зала.

Герман его ещё не заметил и продолжал свои краткосрочные нервные походы из угла в угол.

– У тебя, похоже, клиенты, – окрикнул его Вакс, не сводя взгляд со странного и очень хмурого типа, что не двигался с места и не разговаривал. Руки мужчины канатами свисали по швам, ноги были расставлены на ширину плеч то ли для баланса, то ли для демонстрации агрессии, а ещё – подбородок, опущенный вниз как у зверя перед тем, как броситься на жертву и перегрызть ей сонную артерию. Но он не двигался с места и, кажется, даже не дышал. Словно это был экспонат, отлитый из бронзы для последующей установки на постамент, а не человек. Если бы не грязные сальные пятна на коленях и рукавах, Вакс решил бы, что это одна из работ Германа, которую он каким-то чудом не заметил, но это однозначно был человек.

– Оси… – Герман остановился, словно врезался в невидимую стену.