Пешка королевы

Спутнику положено смеяться, когда его госпожа шутит.

– Расскажи Тине, кто ты и чем занимаешься, – сказала потом Шериада. – Я приказываю.

– Да, госпожа.

– Королева, – поправила она по-нуклийски, и голос ее стал холоден. – И твоя Повелительница. Ты не хочешь знать, что будет, если ты ослушаешься.

– Не хочу, – прошептал я.

Рай удивленно переводил взгляд с Шериады на меня и обратно, но молчал. Королева кивнула и не проронила больше ни слова до самого дворца.

Зато там она не умолкала.

Не буду утомлять вас сценами в духе «Не ждали? А я все равно пришла!». Они и Шериаде не делают чести, разве что позволяют выглядеть еще более эксцентричной, что она, конечно, любит. Только зачем?

Так она явилась на поминки во время речи лорда Ридана о том, каким прекрасным человеком был герцог Войт. Явилась и не постеснялась сказать, благодаря кому этого «прекрасного человека» не стало. Она также уточнила, кого еще не станет, если «кое-кто» не угомонится. А она лично проследит, чтобы угомонились. Отрубленная голова, по мнению Шериады, очень успокаивает. С отрубленной головой сложно интриговать. Зато без головы человек преспокойно предается вечному сну где-нибудь в могилке.

– Мы сжигаем наших мертвых, – заметил я – тихо, но все молчали, так что слышно было, наверное, даже в другом конце зала.

Шериада подняла брови.

– Неужели?

– Да, госпожа. Земли и так мало, чтобы рыть могилы. Зарывают только урны, и то не всегда.

– Хм, ну да. Успокоиться в огне – тоже отличный вариант. Я пробовала пару раз. Даже лучше, чем в гробу. Знаете, расслабляет.

«Сумасшедшая», – читалось во взглядах гостей.

– Госпожа, простите, но они же приведут во дворец личную гвардию, – взволнованно сказал Шериаде Рай после того, как мы покинули церемонию. – Каждый лорд, и тогда здесь будет бойня. Простите, но что вы делаете?

Шериада посмотрела на него, как на ребенка.

– Армию? А я о чем? Зачем, ты думаешь, мы так рано сюда приехали? Чтобы эти глупцы подготовились. Пусть приходят, пусть тащат свои армии и все, что у них есть, и поймут – все это бесполезно.

– Но, госпожа…

– Никаких «но», я разберусь.

Рай беспомощно посмотрел на меня – помоги, мол, убеди.

– Разберется, – повторил я.

Возможно, Рай решил, что я тоже сошел с ума.

После поминок Шериада навестила короля. И королеву, которая осталась с венценосным супругом, больным настолько, что он даже не смог встать с постели. Что именно происходило за закрытыми дверьми королевских покоев, я не знаю: нас туда, конечно, не пустили. Рай остался в лакейской, а мне было велено прогуляться и найти сестру.

– Она там, с герцогом Стрерским, – сказала Шериада. – В белом. В смысле, она в белом, а он в черном. Хм, может и мне стоило надеть траурный наряд? Этот глупец все-таки был моим родственником, хотя дальним, – она опустила взгляд на подол своего черного, как ночь, платья. – Ну и бездна с ним. Ах да, Раймонда я защитила, не волнуйся. Даже если сюда ворвется толпа оживших мертвецов или демонов, или дворец вдруг взорвется, твой друг уцелеет.

Я все-таки присмотрелся к Раю, когда она ушла. Защита была: еле заметный золотистый ореол вокруг Рая. Действительно, сгори тут все в прах, он выживет.

– Иди, Эл, – шепнул он мне, оглядываясь на стражников, – она же приказала.

Я тоже покосился на гвардейцев у дверей.

– Не волнуйся. С твоей головы и волос не упадет.

Рай нервно улыбнулся.

– Ты шутишь прямо как она.

– Это не шутка.

– Ну да. Иди, Эл, уведи отсюда Тину.

Мы обменялись взглядами: дворец сейчас был, пожалуй, даже опаснее приморских границ.

«Неужели Шериада убьет всех? Гвардейцев, лордов, их слуг? С нее станется», – думал я, пока шел по знакомым коридорам. Любому придворному они показались бы пустыми. Для меня же здесь было слишком людно: лакеи, стражники, снующие туда-сюда курьеры. Я привык к нуклийскому одиночеству.

На меня смотрели. Пробегавшие мимо лакеи отводили взгляд, а потом останавливались и оборачивались. Шушукались горничные. Гвардейцы вообще глаз не сводили – считали меня угрозой.

Меня, бывшего спутника. Смешно.

К этому я тоже в Арлиссе привык: на демонолога – особенно из группы, победившей в первом испытании, – смотрят точно так же. А сейчас, когда узнают, что моя наставница – не кто-нибудь, а сама королева… Даже думать об этом не хочется.

На Тину я наткнулся в зале рядом с библиотекой. Мраморная гостиная. Во время приемов ее превращают в будуар, чтобы леди могли припудрить носик, обновить помаду и посплетничать. На фоне ослепительно-белых стен зеркала и туалетные столики смотрятся особенно выгодно. Мне ли не знать – я бывал здесь с каждой хозяйкой, которая привозила меня на бал во дворец. Спутники – как ручные собачки – их таскают с собой повсюду, даже в женский будуар. Особенно в женский будуар: надо же собачкой похвастаться.

Сейчас обстановка здесь была пресной – всего одно зеркало, белый диван и столик с цветами. Розы из оранжереи пахли слишком ярко. Душно.