Песнь о наместнике Лита. Тревожное время (СИ)

- Я, Ричард из дома Окделлов, добровольно вступаю в братство святого Фабиана и клянусь чтить Создателя нашего и его земного наместника короля Фердинанда, да продлит Создатель его блистательное царствование. Я клянусь также слушать своих наставников, духовных и светских, и ни в чем не перечить им. Я отказываюсь от своего титула и родового имени до тех пор, пока не буду готов мечом и словом служить Создателю, Королю и Талигу. Я буду прилежным учеником, послушным воспитанником и добрым товарищем другим унарам. Я не буду вступать в ссоры ни с кем, с кротостью прощая врагам своим. Я не буду иметь тайн от своих наставников. Я не буду покидать поместье Лаик без разрешения моего капитана и не стану встречаться ни с кем из родных, не спросив на то дозволения. Если я нарушу свою клятву, да буду я в этой жизни лишен титула и дворянства, а в жизни вечной да настигнет меня кара Создателя.

Недаром абвениатство душевнее не грозит никакими карами. Просто в каком-то Лабиринте по словам Нэн душу схрумкивают Твари, зато никакого горения на закатных кострах. Ричард и сам не подозревал, что его внезапно захлестнет озорное детское любопытство и отчаянно захочется узнать. Все равно уже поздно и право отказаться или увернуться от клятвы он бесславно проморгал. Можно было попытаться призвать капитана к здравому смыслу, если тот станет настаивать, но что-то очень ясно подсказывало Ричарду: в таком случае их с дядюшкой выведут под белые руки и дадут пинка на дорогу.

Но ведь он и понятия не имел о том, что придется давать клятву; старый кансилльер болтал о чем угодно, даже об отказе от титула сроком в полгода, а о такой важной вещи даже не упомянул!

- Готов ли ты к трудностям и испытаниям во славу Создателя и короля Фердинанда?

- Я готов. В полдень и в полночь, на закате и на рассвете.

- Да будет по сему!

- Я свидетельствую, - Арамона остался недоволен. Рассчитывал, что Ричард завизжит, как испуганный вепренок и понесется прочь от Лаик, сверкая пятками и просчитался или дело намного глубже?

- Я свидетельствую, - судя по тону Ларака, тот точно рассчитывал.

- Унар Ричард, проводите графа Ларака и возвращайтесь. Отвечайте: "Да, господин Арамона".

- Да, господин Арамона.

Эйвон Ларак вышел первым, торопливо поклонившись - видимо увидел, как изменилось лицо дорогого племянника на моменте чтения клятвы, и спешил оставить "загон". Хмурясь и чувствуя, как мешаются в крови ярость со смятением, Ричард шагал за ним, и ощутил колючую досаду, увидев, что слуга со свечой, проводивший их на улицу, собрался греть уши.

- Ступайте в дом, - нашел в себе силы распорядиться Ричард, и посмотрел на слугу спокойно и строго.

- Как вам будет угодно.

Слуга скрылся за дверью и наверное продолжал подслушивать, но Ричард не стал проверять - слишком дорого было время. Вместо этого юноша возмущенно посмотрел на опекуна.

- Вы знали про клятву.

- Ричард, не делайте поспешных выводов...

- Клятва - это не пустые слова, граф. А вы специально отослали Реджинальда в Олларию, чтобы он мне ничего не подсказал, - Дик старался говорить тихо и спокойно, и очень надеялся, что у него получается. - Вопрос: зачем?

- Я не потерплю разговоров с вами в таком тоне, молодой человек.

- Этот разговор продолжится.

- ...

- Вы надеетесь, что Арамона сживет меня со свету и Надор перейдет к вам, поэтому при мне старательно отговаривали матушку. Потом не будет подозрений.

- Прощайте, Ричард, - нервно и быстро проговорил граф Ларак. - Надеюсь, вы сдержите... клятву.

Прощайте?! Ричард улыбнулся с неприязнью глядя вслед торопливо уходившему опекуну. Он такой же как Штанцлер, и потому даже вовремя сказанное издевательство звучит, как заботливый совет хорошо одеваться во время дождя. Но умирать в этих равнодушных каменных стенах Дик Окделл не собирался, сперва ему предстояло прожить полную открытий и совершений жизнь. По крайней мере юноша на это рассчитывал.

- Да, господин граф, - сказал Ричард, провожая бессильным взглядом дядю. - Я поклялся и я исполню.

А потом он открыл тяжелую дверь и вернулся к слуге.

Глава 4. Достойные молодые люди

- Здравствуйте, сударь, - поприветствовал Ричард Окделл цирюльника, который, к счастью, не походил лицом на двух предыдущих слуг, и озадачился тем, правильно ли обращается к слуге. Хотя какая разница. Никто не выругает за несоблюдение этикета, тем более человека, временно отказавшегося от родового имени. - Куда мне садиться?

- Сюда, - мужчина подвинул к нему стул. - Вы растите бороду, молодой человек?

- Нет, - просто откликнулся юноша, которому не хотелось себя старить раньше времени.

- Унарам запрещено растить.

- Я и на голове не особо отращиваю, - пожал плечами Ричард, - что уж говорить о лице.