Песни и сказания о Разине и Пугачеве

Речка быстрая течет, очунь широкая. «Закрычу я у Дуная переводыпика;

Тут нехто меня ведь всё не перевозят тут,

Што тово ли атамана Сеньку Разина».

Говорил он своёму-ту он добру коню:

«Ты останьсе-ко, останьсе ты, мой доброй

конь,

«Ты останьсе-ко, конь мой, в зеленых лугах,

«В зеленых лугах останься, в толковой травы». Тут поплыл-то реку да Сенька Разин-от, Подоплыл ведь только речку до полу-реки,

До полу-реки доплыл да всё до камешка,

Всё до камешка доплыл до горючого;

Он выходил на горючой на сер камешок, Написал он камню, шьчо ому ведь надобно, Шьчо ведь надобно ёму, да про себя пишот, Он все пишот со слёзами со горючима,

Он своей пишот хороброю дружиночки:

«Уж вы милыи, моя хоробра ты дружиночка! «Токо выпусьтят на волю вас же, добрых

молодцов,

«Токо будите на волюшки на вольнёю. «Найдите, быват, вы атамана Сеньку Разина, «НЗьчо вы сильнёво могучого богатыря, — «Росыиишу-ту вам, хороброй все дружинупгки: «Вы возьмите-тко отсюда тело белое,—

«Вы возьмите-ко миня, всё увезите вы, «Повалите вы миня во матушку в сыру землю, «Положите межу трех славных дорожоцёк,

«Где съезжаютьце могуции сильни богатыри, «Во котором они месьти думу думают,

«Думу думают они, совет советуют;

«Ай ведь тут миня повалите межу трех славных дорожоцьки:

«Шьчо перву миня дорожку Питербурськую, «Межу втору миня дорожку к матушки все

камянной Москве,

«Ко третьей миня дорожки славной Киевской, «Повалите моё, положьте тело белоё,

«Тело белоё моё все богатырьское,

«Вы кладите мне-ка в матушку в сыру землю. «Вз голову кладите мне чуден-от крест,

«Вы мне в ноги-ти кладите мой ведь страшон

мець,

«По праву ту руку мне кладите палицю

тяжолую,

«Ай к мецю-ту ставьте моего да всё добра коня, «К левой руценьки кладите вы булатной нож; «Вы закройте моё-то тело белоё,

«Навалите-ко плиту да камня серого, «Росыгишите вы слова вси до единого, «Отпишите вы мое имя, фамилию,

«Шьчо лежитнто ведь Сенька тут богатырь

Разин-от.

«А пойдут-то, поедут многи вси люди добрыя, «Быват, руськии могуции богатыря,

«И пойдут-то молодци да красны девушки, «Всё помянут-то моё да тело грешное;

«Как цюдну-ту кресту они помолятце,

«Они страшного меця все приужахнутце».

Тут ведь выпустили дружиночку^ту скоро

храбрую;

Тут наехала дружиночка хоробрая,

Отыскали тело бело богатырьскоё,

Повезли-то тело бело церес три дорожоцьки: Церес Киевску, Москоську, церес

Питерську;

Хоронили кто его, да атамана-та, богатыря,

Шьчо того-то ведь Сеньку его Разина.

Ище в голову-ту ставили чуден-от крес,

Ко ногам они положили страшон-от мець,

К правой рученьки положили да саблю

вострую,

К левой рученьки положили его булатный нож, Добра коня они поставили к его страшну мецю, Накрывали-то плиту все камня серого,

На плиты всё) расписали, как и он велел: Отписали-то Сеньку все богатыря,

Шьчо того ли богатыря могуцего,

Могуцёго богатыря Сеньку Разина.

ОБРАЗЦЫ ПЕСЕН, ПРИКРЕПИВШИХСЯ К РАЗИ некому ЦИКЛУ И ВОСПРИНЯВШИХ ИМЯ РАЗИНА

В этот ряд входят песни, сравнительно бедные конкретными историческими фактами. В своей основе они являются большею частью песнями о безыменных героях. Знакомое имя Разина вводится творческим сознанием в готовые формы безыменных лирических песен. Этот процесс, вероятно, начинается уже с самого зарождения песен о разинщине (как и о всякой героической эпохе), но особенно развивается впоследствии, когда уже начинает стираться яркость непосредственных живых впечатлений и воспоминаний о событиях. Таковы, например, песни о девице на разбойничьем судне, о вещем сне, отдельные песни о любовных связях разбойников, прикрепившиеся к имени Разина.

Встречаются также песни о различных иных героях, воспринявшие имя Разина (например, песни о взятии Казани, о подвигах богатырей и в том числе Степана Разина — на Соколе-корабле и т. д.).

Конечно этот процесс проникновения имени Разина в другие песни свидетельствует о разрастании, развитии вширь разинского фольклора.

Не ставя своей целью охватить весь репертуар этого рода, мы помещаем здесь лишь отдельные образцы.

28

Что ни по морю по морюшку,

По синю морю по Хвалынскому Там пльгвет на Соколик-корабль.

Двадцать лет корабль на якоре не стаивал, К бережку круту не причаливал,

И он желтого песку в глаза не видывал. Что бока-то его сведены по-туриному,

А нос да корма — они по-змеиному.

Атаман был на нем Стенька Разин он сын.

Есаулом был Илья Мурович— душа;

На Илюшеньке кафтан белый бархатный, На кафтане пуговки они злаченые,

А на каждой-то пуговке по лютому льву. Напали на корабль они разбойнички,

Что и те то они татары с персианами. Как хотят они этот корабль Все разбить его, разгромить,

Илья Муровича (во полон его взять.

Как наш Мурович по кораблику похаживает,

О Разине и Пугачеве

5

Сбои пуговицы злаченые поглаживает,

Его пуговки злаченые разгорелися,

Его лютые-то львы разревелися,

Уж злые-то татары испугалися,

Во сине море они побросалися.

29

Атаманушка сам по округу похаживает,

На ним бархатный кафтанчик на распашечку, Бобровая его шапочка под пазухой,

Сафьянные сапожечки на босу ногу,

Он серебряной своей тросточкой помахивает. Атаманушка речь возговорит, — как в трубу

отрубит.