Пьесы

А н н и к а. И кто его просил помогать нам? Я и без него справлялась.

М а т ь. Сам пришел. Видит — одни женщины… Не перевелись еще рыцари.

П е д а я с. Мне вы никогда не разрешали помочь вам.

М а т ь. Не разрешала, а что толку? Ты все равно вольничал тут… Не считался, что Анника — жена моего сына. Скоро пожалеешь об этом, попомни мое слово.

П е д а я с. Когда-то Анника была моей невестой, обещала ждать меня с войны. Но ваш сын отбил ее у меня…

А н н и к а. Отбил? Хозяева… Собственники… Для вас женщина — вещь, которую один отнимает у другого!

М а т ь. Не пожелай жены ближнего твоего. Забыл? Вернется Март — опять отнимет у тебя Аннику… Не думай, не поможет, что ты уже три года вокруг нее увиваешься. Ох и времена… Говорят, будто в старину тех, кто нарушал брачный обет, живыми замуровывали…

А н н и к а (больно задетая, она мрачнеет; мягко). Ты собирался домой, Лембит? Останься. Мне надо поговорить с тобой. Прояви пока пленку. Знаешь, мама… ты слишком строга. Теперь, когда ты ждешь Марта домой, ты стала осуждать меня. По какому праву? Я давно не жена твоему сыну. Я свободна!

П е д а я с. А я воздал бы хвалу господу, если б меня замуровали вместе с Анникой.

М а т ь. Греховодник! Все зло на свете — от красивой бабы, а женская красота — от дьявола, говаривал покойный отец Марта… (Пауза.) Собираешься карточки печатать? Те самые, на которых и я?

П е д а я с. Да, те самые.

М а т ь (показывая на стену). Погляди, это Март снимал… тридцать лет назад. Некрасивая я здесь…

А н н и к а. Зато теперь сделаем из тебя красавицу.

М а т ь. Портрет не должен быть лучше человека…

А н н и к а. Иди проявляй, Лембит! И смотри не уходи без меня.

П е д а я с (останавливается на лестнице). Этого мне можно и не приказывать…

М а т ь. Мой сын вернется… Он очень любил Аннику!

П е д а я с (перегибаясь через перила, гладит Аннику по голове). Я люблю Аннику больше, чем он. Верно, Анника? А Март… он не вернется, если у него есть хоть капля стыда… Я запру дверь, Анника, а то еще войдешь — засветишь все негативы. Постучи потом посильнее! (Идет наверх, запирает за собой дверь, щелкнув ключом.)

М а т ь. Марту бы такой характер… Март, бывало, вспыхнет как огонь, а Лембит холоднее льда. И всегда они друг друга ненавидели… Надо же было ему так сильно привязаться к тебе! Просто беда…

А н н и к а. Мне нужен Лембит.

М а т ь. Нужен?.. Со страстями надо бороться, побеждать их. Неужто Лембит и в самом деле нравится тебе больше?

А н н и к а. Ты не понимаешь, мама. Он нужен мне, ну, как слабому стеблю — опора. Он мне помогает жить, защищает меня, от меня самой защищает…

М а т ь. Думаешь, он защитит тебя и от Марта?

А н н и к а. Защитит. Вот именно — защитит. Знаешь, для Марта было бы лучше не возвращаться. Я ненавижу его… Ненавижу!..

М а т ь. Помолчи, дочка! И без того сердце ноет… чует недоброе. (Шепотом, с улыбкой.) А что если Март придет ночью? Подняться к тебе наверх, сказать?

А н н и к а. Зачем? Я не хочу его видеть… Вернется он, как же! За двенадцать лет ни словечка домой не написал…

М а т ь. Стыдно ему… потому и молчал.

А н н и к а. Стыдно… Ну и написал бы, что стыдно. Бессовестному человеку не бывает стыдно.

М а т ь. Ладно, ладно… я ведь так. Что-то плечи ноют. Верно, к дождю… (Пауза.)

В баню пойдешь? Сходи, Райесмик сегодня жарко натопил.

А н н и к а (смеясь). Пойду попарю свое грешное тело, иначе не уснуть… Такой прекрасный вечер!

М а т ь. Молода — вот все и кажется прекрасным. А по-моему, сегодня вечер прохладный. (Закрывает окно.) Кровь у тебя беспокойная, горячая… Такую плоть уговорами не умертвишь! Покажи лицо… Вон как глаза блестят!

А н н и к а. Я в себе не вольна.

М а т ь (сварливо). Господи помилуй! Поди, Анника, похлещи себя, крепко похлещи! Тяжки грехи человеческие…

А н н и к а, тихо смеясь, выходит.

Слышно, как за домом кто-то не спеша колет дрова; м а т ь  прибирает комнату, потом уходит к себе.