Пьесы

С е м е н  С е м е н о в и ч. Сейчас скажу. Ты мне самый близкий человек. С нами Нина едет.

Б о р и с. Нина? Да ведь она в Ялту… поездом.

С е м е н  С е м е н о в и ч. Это для людей. В Серпухове сойдет с поезда — и к нам в машину. С нами в Сочи.

Б о р и с. Значит, ты и Нина…

С е м е н  С е м е н о в и ч. Ничего у меня нет с ней и быть не может. Она жена Федора, твоего брата. Но люди, знаешь, ко всему относятся с подозрением. Самые хорошие отношения могут очернить. Ну вот мы и решили в тайне это пока держать. Ну, а там знакомые могут быть, еще расскажут.

Б о р и с. А если я…

С е м е н  С е м е н о в и ч. Ну конечно, если ты, тогда все в порядке.

Б о р и с. Нет уж, ширмой для вас быть не согласен.

С е м е н  С е м е н о в и ч. Ну, не езжай, черт с тобой. Только попусту не болтай. У меня машина готова, сто литров бензину в канистрах, еда… Как в коммунизме поедем. Сейчас Нину сюда с мальчишкой привезу. А потом ее на вокзал…

Б о р и с. На футбол не пойдешь?

С е м е н  С е м е н о в и ч. Нет. Для меня без тебя игра никакого интереса не представляет.

Б о р и с. Я дома буду. В телевизор посмотрю. Еще настроить его надо. Плохо работать стал. (Возится с телевизором.)

Большая комната.

На кровати поверх одеяла, в теплом платье и в вязаной кофте, лежит  К л а в д и я  П е т р о в н а. Около нее — М а ш а.

К л а в д и я  П е т р о в н а. Кто это ушел?

М а ш а. Сперва дядя Вася и папа. А сейчас, кажется, Семен Семенович.

К л а в д и я  П е т р о в н а. Борис?

М а ш а. Слышите, с телевизором возится.

Из маленькой комнаты доносятся то оглушительно громкие звуки, то тихие обрывки музыкальных мелодий, то голоса дикторов.

К л а в д и я  П е т р о в н а. А на футбол что же он? Или не его команда играет?

М а ш а. Команда его, да… не поставили сегодня на игру, конфликт там у них какой-то с тренером.

К л а в д и я  П е т р о в н а. Конфликт?

М а ш а. Не конфликт, а просто недоразумение. Обиделся тот, ну, не знаю, одним словом, в следующую игру будет играть. Ах да, вспомнила! Есть у них такой Юрий Тимофеев, он ведь заслуженный мастер спорта, а весь сезон не играл, Борис его заменил. Ну вот, решили поставить Тимофеева. В последний раз. Сходит он уже.

К л а в д и я  П е т р о в н а. Неужели Юрка Тимофеев сходит? Ведь он только родился. Сколько ему? Ну да… Уже тридцать третий, наверно. И Борис согласился?

М а ш а. Кажется, он сам просил тренера так сделать.

К л а в д и я  П е т р о в н а. Тогда молодец. А Юрка Тимофеев теперь в тренеры пойдет?

М а ш а. Наверно.

К л а в д и я  П е т р о в н а. Ведь это Леши Тимофеева сын… Летит время… А вы бы взяли с Борисом да туда, запросто, публикой, а?

М а ш а. У Бориса нога болит и настроение плохое. А мне вас оставлять не хочется.

К л а в д и я  П е т р о в н а. Да я уж здорова. Еще денек полежу и побегу по своей дорожке. Не поверишь, я ведь раньше стометровку за тринадцать с четвертью пробегала. Быстрая была. А теперь гипертония какая-то привязалась. У меня для тебя подарок есть, Маша.

М а ш а. Вы не вставайте.

К л а в д и я  П е т р о в н а. Нет, встану. На одну минуту. (Достает из комода туфли на каучуке. Отдает Маше.)

Возьми. Тридцать шестой номер.

М а ш а (смутилась). Ну зачем…

К л а в д и я  П е т р о в н а. Бери-бери. Примерь. У Василия была премия, так вот он. Сам пошел, купил тебе. Хороши?

М а ш а (надевает туфли). В самый раз… Очень хорошие. Только зачем вы, тетя Кава…

К л а в д и я  П е т р о в н а. Это мой тебе подарок. Только это еще не все. Я вам к свадьбе одеяло купила. Пуховое. Голубое сверху… Тебе пойдет. Ты Борису-то, Борису покажи туфли. Он еще не знает.

М а ш а. Спасибо, тетя Кава.

К л а в д и я  П е т р о в н а. И как это у вас скоро! Помнишь, ты была здесь, плакала еще. А утром вдруг входит к нам Борис. Ему в Венгрию лететь, — мы рано встали. Он и говорит: «Как хотите, а мы с Машей поженимся». Старик и я прямо ахнули. Ну куда вам, дети ведь еще. А он: «Вы нас моложе были, а тоже ведь у родителей не спрашивались. Я, говорит, решился, и нет такой силы, чтобы нас разлучить». Ну, мы и молчим со стариком. Василий поворчал-поворчал… А потом рассудил — лучшей жены ему не найти.

М а ш а. А я думала…

К л а в д и я  П е т р о в н а. На меня? Будто я повлияла? Да я слова не сказала.

М а ш а. Ворвался он тогда ночью, мы с отцом уже спали. Разбудил. Вывел меня на лестницу. И такое говорил, такое… Я уж испугалась. Прямо как сумасшедший. Чуть не стихами. Потом домой вернулись — он к папе. Папа гонит его. «Дай спать, кричит, у меня дела утром, а тебе за границу лететь». А он плачет, прощения у меня просит. А разве он виноват в чем-нибудь. Я ведь сама его люблю страшно… Так все неожиданно…