Пьесы, памфлеты

Марджери. Опять сделал какую-нибудь подлость?

Свитисса. Да еще какую! Я и представить себе не могла! Он порочит мою добродетель!

Марджери. Твою добродетель?

Свитисса. Да, Марджери, добродетель, которую я держала под замком, словно в буфете. Такую добродетель вздумал чернить! Он, как последний грубиян, заявил, будто это вовсе и не добродетель. Я все могла бы стерпеть, но уж не такое. Я готова, сохранности ради, спрятать свою добродетель в котомку и пронести ее по всему свету. Я охотнее стала бы женой последнего бедняка, чем любовницей богача. И меня, которая устояла бы перед самим королем, обвиняют, будто я сделалась подружкой лакея!

Марджери. Печально, что и говорить!

Свитисса. Ах, Марджери! Мужчины не знают цены добродетели! Лакеи научились распутничать не хуже своих господ, и скоро добродетель пойдет лишь на то, чтоб затыкать бутылки. (Поет.)

Без пользы беречь свою честьНе станет любая из нас.А если такие и есть,

Их в дуры запишут тотчас.Лакеи, под стать шаркунам,Невинность привыкли ругать.Так, может быть, стоит и намХозяйкам своим подражать?

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

ЯВЛЕНИЕ 1

_{В полях Апшонес и Молли.}

Апшонес. Пойми, дочка, я сомневаюсь в честности его намерений. Нельзя доверять этим льстивым барчукам. Для них соблазнить бедную девушку — значит одержать славную победу, все равно как для солдата — овладеть городом, и часто родители даже поощряют их. Научив сына льстить женщинам и обманывать их, они уже считают, что дали ему хорошее воспитание, в называют его светским джентльменом.

Молли

. Не подозревай моего Овена, отец. Он совсем не такой.

Апшонес. А мне говорили, что этот милый юноша, когда жил в Лондоне, обегал все театры, чтоб сыскать себе любовницу. Да ты сама слышала о его проделках в нашем приходе. Разве не он соблазнил дочь скрипача?

Молли. Тут сам скрипач виноват. Ты же знаешь, что он продал свою дочь и получил деньги под расписку.

Апшонес. А разве не поссорил он нескольких мужей с женами? Сама ведь знаешь, что он гоняется за каждой юбкой, хотя, как видно, у него еще молоко на губах не обсохло.

Молли. Даже у ангела, нет такой нежности во взгляде.

Апшонес. При чем тут ангел? Павиан! Вот на кого смахивают наши щеголи. Нежный, говоришь? Нет, сладенький, как апельсин, когда в нем гниль завелась. Если у наших женщин цвет лица свежей и вид здоровее, чем у лондонских, так потому, что у нас меньше щеголей. Выкинь ты его из головы! У меня нет на него никаких видов, и я не допущу, чтоб он на тебя имел виды. Если он еще хоть раз здесь появится, я пожалуюсь его матери.

Молли. Прежде чем так опрометчиво прогонять его, ты бы хоть проверил, в самом ли деле у него нечестные намеренья.

Апшонес. Я не дам согласия на тайный брак. Пусть знатные грабят друг друга и нас, если угодно, — я докажу, что бедняк может быть честен. Я желаю только уберечь свою дочь, а за сыном своим пусть они сами приглядят.

Молли. Если вы заботитесь о своей дочери, пощадите ее любовь. (Поет.)

В глубинах сердца моего

Есть Овена портрет.И ваша Молли без негоПокинет белый свет.Бывает, в боевом пылуСолдат стрелой пронзен,Но вынь из сердца ту стрелу —И вмиг погибнет он.

Апшонес. Ну, ну, любовь излечивается любовью. У меня на примете другой жених. Одену тебя во все новенькое, и сыграем свадьбу. У него, доложу я тебе, такое состояние, что женщина познатнее тебя забыла бы о своих увлечениях.

Молли. Ничто не возместит мне потери Овена. А если он чего лишится, женившись на мне, так я своей лаской заставлю его забыть об этом.

Апшонес

. Бедняжка, как мало она знает свет! Скудость средств не искупают никакие достоинства, а за богатство прощают любые пороки.

Молли. Я уверена, мой Овен думает иначе. (Поет.)

С любимым не страшна беда,Желанья его — закон.Счастлива буду я всегда,Когда доволен он.Что мне богатства знатных дам!Они меня бедней.За пышный титул не отдамПростой любви своей.

Апшонес. Больше ничего не желаю слушать! Запомни, что я тебе сказал, и следуй своему долгу, или ты мне не дочь.