Петербургское действо

Орловъ наклонился очень низко, въ поясъ, и коснулся кончиками губъ этой красивой и душистой ручки.

— Стало быть, я могу надяться? вымолвилъ онъ.

— Надяться всегда надо, но это ни къ чему не обязываетъ фортуну.

— Вы общаете, однако…

— Сдлать все, что я могу, не подвергая себя опасности стать притчей въ город. Поняли? Маргарита произнесла эти слова медленно и вразумительно… Орловъ смотрлъ, недоумвая.

— Собой для васъ я не пожертвую, т. е. своимъ добрымъ именемъ… Но если можно безъ этой жертвы… Ну, да увидимъ. Я ничего не общаю, но одно скажу… Хуже вамъ не будетъ… Если и подете въ ссылку, то я васъ не забуду и вы скоре вернетесь…

— Но высылка, хотя на время… для насъ погибель! горячо воскликнулъ Орловъ.

Графиня развела немного руками и наклонилась. Жестъ говорилъ:

«Что могу! Извините».

Чрезъ минуту Орловъ выходилъ изъ дома Скабронскихъ съ нсколько облегченной душой. Дорогой на ротный дворъ онъ размышлялъ отчасти весело.

— Авось сдлаетъ! Кажется, добросердая. A вдь красива, проклятая! И бой-баба! Нашимъ до нея далече! И подобраться къ ней, поди, мудрене, чмъ въ нашимъ. Своихъ-то молодухъ смшить только умй и всякую смшками этими скружишь и возьмешь. Не хитрое дло! A тутъ не то треба! A что? Да много кой-чего! Сразу и не соображу, только чую… Ледъ прошибъ ужь. Да вдь баба не ледъ, а такъ… полынья…

Между тмъ, Лотхенъ вернулась и тотчасъ съ любопытствомъ разспросила все и подробно, конечно, все узнала отъ барыни.

— Ну такъ когда же и какъ же вы все это сдлаете?

— Да никогда и никакъ, милая Лотхенъ. Очень просто.

— Вы просить не хотите Фленсбурга?

— Не буду, Лотхенъ, просить.

— Отчего?

— Не хочу, чтобы изъ-за Фленсбурга, изъ-за пересудовъ другое что, боле дорогое, погибло… Хотя бы ддушкино состояніе!..

— Кто же ему все разскажетъ, что вы?!.

— Молва, городскіе языки. Нтъ, Лотхенъ, это опасно. Да и что мн господинъ Орловъ? Даже не любовникъ…

XXXIII

На другой же день посл свиданія съ Орловымъ, когда Маргарита, сдлавшая нсколько визитовъ въ город, вернулась домой, Лотхенъ встртила свою барыню чуть не на подъзд. Лицо горничной было многозначительно, почти торжественно и краснорчиво говорило о событіи въ дом. Графиня вошла въ прихожую и невольно спросила на всегдашнемъ своемъ язык съ горничной, т. е. по-нмецки:

— Что съ тобою?

Лотхенъ отворила дверь въ гостинную. Графиня прошла. Субретка стала передъ ней и выговорила:

— Ну-съ, отгадайте.

— Умеръ?!. воскликнула тихо Маргарита, ожидавшая этого событія всякій день. И лицо ея немного зарумянилось отъ этой мысли.

— Живехонекъ. Даже нсколько лучше себя чувствуетъ. Совсмъ не то… Ну-съ? Еще что? Что могло бы случиться у насъ невроятнаго въ ваше отсутствіе?

— Не знаю. Говори скоре.

— Ни за что!! вскрикнула Лотхенъ. — Отгадайте.

— Орловъ былъ опять?

— Да, былъ… Былъ. Сейчасъ тутъ со мной сидлъ. Даже больше нмъ сидлъ… Но не Орловъ, а другой! Поинтересне Орлова. Ну-съ? Кто?!

— Фленсбургь? Но это не….

— Неинтересно! Надюсь! вотъ нашли? Да ужь вижу, во сто лтъ не догадаетесь. Былъ здсь и ждалъ цлый часъ, потомъ меня поцловалъ, конечно насильно, — прибавила Лотхенъ, — и далъ мн червонецъ, но маленькій голландскій. Ну-съ?

— Ну, это скучно… Говори.

— Графъ ддушка!

— Старый графъ? Былъ здсь?..

Маргарита остолбенла и стояла, какъ пораженная. Іоаннъ Іоанновичъ уже давнымъ давно не заглядывалъ, а только изрдка присылалъ узнать о положеніи внука. Тмъ трудне было для Маргариты завязать снова отношенія, какія бы то ни было, со старымъ брюзгой. И вдругъ старикъ самъ пріхалъ и ласково обошелся съ ея любимицей.

— Зачмъ? Что онъ говорилъ теб?..

— Говорилъ, что ему хочется васъ повидать. Говорилъ, что я красавица. Затмъ онъ мн пребольно ущипнулъ плечо, потомъ поцловалъ, конечно, насильно… Прижалъ вотъ въ этотъ уголъ. Потомъ вотъ далъ…

И Лотхенъ, вынувъ изъ кармана, показала на ладони маленькій червонецъ.

— Что же ему надо? выговорила Маргарита нетерпливо.

— Ничего. Повидаться хочетъ!

— Вздоръ. Пустое… Не такой человкъ. Вздоръ! Что нибудь особенное есть, восклицала Маргарита, ходя въ волненіи по комнат.

— Можетъ быть есть что нибудь. Собирается умирать и въ вашу пользу завщаніе длать. Хотя по виду и ухваткамъ мало похожъ на умирающаго. Такъ прижалъ къ углу, что… что даже глупо! Впрочемъ, позжайте, узнаете…

— Какъ же я поду… вдругъ…

— Онъ приказалъ именно вамъ это передать, умышленно медленно произнесла Лотхенъ, играя нетерпніемъ барыни.

— Онъ меня звалъ, веллъ сказать… зачмъ же ты молчишь, Лотхенъ? Я тебя побью!!.

И Маргарита, весело смясь, пунцовая отъ радости, бросилась къ любимиц. Ухвативъ малосильную нмку за рукавъ и за кисейную косынку, она сильно потянула ее, стараясь повалить на диванъ.

— Изорвете — другую купите. Вамъ же хуже!

Маргарита бросила любимицу и воскликнула:

— Сейчасъ поду… Начинается! Начинается! Понимаешь ты, неразумный ребенокъ, что это начинается для меня война, борьба на жизнь и на смерть. И кончится все побдой! Состояніе будетъ мое. Все будетъ мое. Давай мн лиловое платье! Оно мн счастье приноситъ…