Петр I. Добрый или злой гений России

Наступили перемены и в личной жизни государя. С годами его отношения с Екатериной, пленницей-лифляндкой, становились все ближе и сердечнее. Поначалу она была одной из многочисленных метресс охочего до женского пола царя, но обладая незаурядным житейским умом, досконально изучив характер и нрав своего венценосного любовника, сумела стать ему незаменимым, преданным, надежным и душевным другом в юбке, в котором Петр всегда нуждался как мужчина. Она разделяла его интересы, желания, взгляды и вкусы, любила все то, что нравилось ему, ненавидела то, что приводило его в ярость, старалась думать и рассуждать так, как он. Екатерина полностью растворилась в личности царя, словно никогда и не имела собственного внутреннего облика. Вероятно, это было свойством ее натуры – чеховской душечки, чем в первую очередь она и расположила к себе Петра, который по складу своего вспыльчивого и нетерпимого характера хронически не выносил тех, кто перечил ему или выражал неодобрение его поступков. Ни одна другая женщина не смогла бы ужиться с таким властным, своенравным, тяжелым и неуравновешенным человеком, а покладистая и кроткая лифляндка терпеливо сносила все его грубые и дикие выходки. Она всегда находилась в хорошем настроении, была веселая, храбрая, чувственная, остроумная, хорошо танцевала, охотно принимала участие во всех развлечениях царя, любила, как и он, выпить, хотя и следила, тактично и ненавязчиво, чтобы государь не слишком злоупотреблял вредными для его слабого здоровья излишествами. Все это импонировало Петру – он терпеть не мог скучных и нудных людей. Она как никто другой умела угодить ему, разделяла его радость и печаль, внимательно выслушивала все грандиозные планы и сумасбродные затеи, восхищалась ими, давала разумные советы, которые Петр находил весьма толковыми. В этом отношении он считал ее редкой женщиной, исключением из правил, так как очень низко оценивал интеллектуальные возможности женского ума в целом, полагал, что женщины созданы для кухни и любовных утех. И, наконец, она единственная обладала способностью гасить безудержные взрывы государева гнева, порождавшие припадки и нестерпимые головные боли, когда царя охватывало чуть ли не безумие. В эти жуткие минуты все в ужасе разбегались от него в разные стороны. Одна Екатерина бесстрашно подходила к нему, прижимала его голову к груди, нежно поглаживая волосы, заговаривала ласково, но твердо. Ее голос действовал на Петра гипнотически. Он успокаивался и засыпал. Очнувшись, бодрый и свежий, царь едва мог вспомнить, что вызвало его ярость.

В отличие от Анны Монс Екатерина не отличалась особенной красотой, хотя и не была лишена некоторой миловидности. Склонная к полноте брюнетка с горячим взглядом, роскошными волосами и пышной грудью, она привлекала откровенной чувственностью, обладала крепким здоровьем и большой физической силой, приятными манерами при совершенном отсутствии вкуса к нарядам – с первого взгляда в ней угадывался облик трактирной служанки. Впрочем, Екатерина никогда не комплексовала по поводу своего низкого происхождения, всегда знала свое место, имея влияние на царя, не вмешивалась в государственные дела.

Она родила ему двух дочерей – Анну и Елизавету, к которым Петр питал искреннюю привязанность и нежность. Его заботила как их судьба, так и самой Екатерины, ставшей ему необходимой как воздух. Случись с ним несчастье, они останутся без всяких прав и средств к существованию. 6 марта 1711 года царь всея Руси, пренебрегая иностранными принцессами и невестами боярского рода, под именем контр-адмирала Петра Михайлова тайно обвенчался с безвестной пленницей темного происхождения и сомнительной репутации, обеспечив Екатерине и своим дочерям достойное положение, чтобы не произошло с ним в будущем. Брак царя, как и вся его жизнь, был вызовом обществу, отказом от вековых традиций. Даже в личной жизни Петр был экстравагантен, как никакой другой государь. Через год тайное венчание стало явным, а пока Петра волновали более важные дела, чем официальные свадебные торжества.