Петр I. Материалы для биографии. Том 2, 1697–1699

Еще в ноябре 1698 г. начался своз в Москву из городов и монастырей остальных стрельцов, которые не попали в сентябрьский и октябрьский розыски. 2 ноября в город Устюг Великий пришла грамота из Преображенского приказа; предписывалось прислать в этот приказ находившегося, по сведениям приказа, на Устюге стрельца Мишку Токаря. Воевода ответил, что стрельца Мишки с таким прозвищем на Устюге в числе присланных из-под Воскресенского монастыря не находится, но что он на всякий случай отправил находящихся среди этих стрельцов «двух Мишек» — Мишку Герасимова и Мишку Яковлева, заковав их в ручные и в ножные железа, под конвоем из четырех устюжских стрельцов. Они были доставлены в Преображенский приказ 17-го. 21 ноября была доставлена из Белгорода воеводой князем Я. Ф. Долгоруким партия стрельцов в 60 человек «беглецов» из сборного полка Петра Головнина. Как припомним, этот полк был сформирован в Москве из стрельцов, взятых из нескольких других московских стрелецких полков, и отправлен затем на Луки Великие в пограничный корпус князя М. Г. Ромодановского. Когда по миновании королевских выборов в Польше корпус этот стал распускаться, сводный полк Головнина весной был двинут на юг конвоировать хлебные запасы, направлявшиеся из Брянска в днепровские городки Тавань и другие, построенные на устьях Днепра, причем полк должен был идти в Брянск, «не займуя Москвы», т. е. не заходя в столицу. 83 стрельца из этого полка не выдержали и в марте 1698 т. самовольно явились в Москву с целью, как они потом говорили, подать челобитную о выдаче им жалованья, на самом же деле — повидаться с семьями. Они попали в Москву в то же время, когда сюда во главе с Васькой Тумой приходили беглецы из взбунтовавшихся затем четырех полков. Вместе с последними головнинцы участвовали в Москве в шумном выступлении 3 апреля перед двором заведующего Стрелецким приказом князя И. Б. Троекурова и требовали отсрочки назначенного им именно на 3 апреля удаления из Москвы и возвращения к своим полкам. Когда князь вызвал четырех депутатов из стрелецкой толпы и после разговора с ними велел находившимся при нем двум полковникам отвести этих депутатов в Стрелецкий приказ головнинцы с другими стрельцами набросились на полковников и отбили у них депутатов силой, а двое из головнинцев, Ивашко Чурин и Петрушка Наумов, явились вскоре в Стрелецкий приказ и, выдавая себя за уполномоченных от всех самовольно явившихся в Москву стрельцов, говорили там с дьяками «невежливо», заявили, что боярского приказа не послушаются и в назначенный срок 3 апреля к своим полкам не пойдут, а когда были в приказе задержаны, то Ивашка Чурин, выйдя из судейской палаты, подсылал находившегося там же, в приказе, малолетнего стрельца Ромашку Елфимова в стрелецкие слободы подговаривать и возмущать стрельцов, чтобы шли в приказ им на выручку. Волнение к вечеру 4 апреля было успокоено, беглецы высланы из Москвы к своим полкам, стрельцы сборного полка Головнина были отправлены в Брянск с капитаном Иваном Креневым. Двое из них, шумевшие в Стрелецком приказе, Чурин и Наумов, вместе с третьим, Лифанкой Васильевым, оказавшим сопротивление при высылке его из Москвы в полк, по приговору бояр были сосланы в Сибирь на вечное житье в даурские остроги. Из отправленных под командой Кренева беглецов сборного полка не все прибыли к полку — часть бежала по дороге до Брянска, некоторые из прибывших к полку в Брянск бежали при дальнейшем движении полка к месту назначения, и вот почему из 80 отправленных из Москвы беглецов этого полка было прислано теперь князем Я. Ф. Долгоруким только 60 человек.

Впрочем, сверх этих 60 случайно в те же ноябрьские дни 1698 г. был задержан в Москве еще один из этих головнинских беглецов, скрывшихся из полка по дороге, — Андрюшка Сергеев. Он был замечен своим братом садовником Марком Сергеевым в Кремле на Ивановской площади, куда он направлялся, по его словам, к площадным подьячим написать челобитную о явке в Стрелецкий приказ. Брат не решился укрывать беглого и сам привел его в Стрелецкий приказ, откуда он был передан в Преображенское.