Петр Кропоткин. Жизнь анархиста

Волны стачек сотрясали Португалию. Они носили радикальный, бунтарский характер, сопровождаясь столкновениями с войсками и полицией, актами саботажа. В 1912 году в знак солидарности с выступлением двадцати тысяч сельскохозяйственных рабочих Эворы синдикалисты объявили всеобщую забастовку. Рабочие вооружались, Лиссабон фактически оказался в руках трудящихся. Только политика реформистских профсоюзов в итоге помогла подавить движение.

За океаном американские ИРМ организовали, пожалуй, наиболее ожесточенные и радикальные рабочие стачки в истории страны. Бастовали рабочие всех отраслей в Голдфилде (Невада). Остановилась лесопильная промышленности в Портленде (Орегон). Текстильщики на протяжении долгих месяцев бросали вызов хозяевам в Скоухегене (Мэн) и Лоуренсе (Массачусетс) (1912), металлисты – в Мак-Кис-Роксе (Пенсильвания). И снова, как повсюду, – разгоны, расстрелы, кровь, террор против людей труда[1118]

.

А за океаном, в Аргентине, между ФОРА и правительством и впрямь разгоралась настоящая война. Мощные забастовки следовали одна за другой – за восьмичасовой рабочий день, свободу профсоюзной деятельности, повышение зарплаты. Стачки частичные и всеобщие, многодневные. В 1907 году ФОРА устроила даже общую забастовку квартиросъемщиков! Полиция расстреливала бастующих и демонстрантов, власти бросали в тюрьмы и высылали активистов, работники отвечали уличными и баррикадными боями. В те годы анархизм безоговорочно преобладал в рабочем движении страны.

Кропоткин приветствовал мощный подъем революционного синдикалистского движения в мире. Конечно, Петр Алексеевич был далек от примитивного «стачкизма», прекрасно понимая, что забастовки могут принести частичные успехи и улучшения, но дело-то вовсе не в них. Эти успехи – не самоцель. Но они дают возможность укрепить чувство солидарности между людьми труда, могут внушить им уверенность в свои силы и, главное, – в возможность самим управлять и своей борьбой, и производством, и – в конечном счете – всем обществом. Не мог не радовать старого революционера и бурный рост синдикализма в годы перед Первой мировой войной в стране, где он нашел убежище, – в Британии. Всеобщая забастовка моряков 1911 года, впервые вызвавшая настоящее международное движение солидарности, миллионная стачка шахтеров весной 1912 года – эти выступления превзошли все, что знал тогдашний мир классовых конфликтов. Борьба британских моряков была поддержана коллегами в Бельгии, Голландии и США, докерами, а также другими категориями британских транспортников. Рабочие из других стран безвозмездно принимали у себя детей забастовщиков из-за Ла-Манша. В глазах Петра Алексеевича, как и многих синдикалистов, в этой альтруистической взаимопомощи уже проглядывал зародыш будущего вольного коммунизма.

Подобно многим другим анархистам, таким как Луиджи Фаббри (1877–1935), Марк Пьерро (1871–1950) или Мария Гольдсмит, Кропоткин усматривал преемственность между бакунинским, антиавторитарным крылом Первого Интернационала и революционным синдикализмом. На эту тему он высказывался и писал неоднократно. «Оба главных принципа современного синдикализма, прямое действие и тщательная выработка новых форм жизни общества, основаны на рабочих союзах: оба эти принципа были вначале ведущими принципами Международного Товарищества Рабочих… Для нас, анархистов, это движение не ново, – писал Петр Алексеевич в работе "Синдикализм и анархизм". – Мы приветствовали его, когда были сформулированы его тенденции в программе Международного Товарищества Рабочих. Мы защищали его, когда в Интернационале на него нападали немецкие политические революционеры, увидевшие в этом движении препятствие на пути к завоеванию политической власти. Мы советовали рабочим всех наций действовать так, как сделали испанцы, державшие свои профсоюзные организации в тесной связи с секциями Интернационала. С этого времени мы с глубокой симпатией следили за всеми фазами рабочего движения, и мы знаем, какими будут столкновения между трудом и капиталом в ближайшем будущем, это будет синдикалистское движение… Это единственное движение, способное указать мыслящим людям путь из того тупика, в который их загнало современное развитие капитализма нашего поколения»[1119].