Петроград на переломе эпох. Город и его жители в годы революции и Гражданской войны

Представители экономических отделов единогласно заявили, что ни районные компроды, ни комендатуры не принимают мер против свободной продажи на рынках нормированных продуктов и «даже удерживают экономические отделы от каких-либо в отношении рыночных торговцев запретов». Представитель Петрокомпрода потребовал полной ликвидации частной торговли. В итоге совещание пришло к компромиссному решению, согласно которому зеленью и минеральными водами торговать пока было можно, но разрешения на открытие новых торговых заведений выдаваться не будут. В очередной раз было решено поставить крест на уличной торговле[757].

Совещание бесследно не прошло. В августе 1919 г. Отдел управления Исполкома Петросовета принял постановление, которым с 20 сентября торговля разрешалась только на 9 городских рынках (к тому моменту их действовало свыше 40). Купля-продажа на улицах, площадях и во дворах запрещалась. Провинившимся грозило 6 месяцев принудительных работ и конфискация товаров[758]. Власти постарались провести некоторую пропагандистскую подготовку. В газеты потекли анонимные письма негодующих читателей. Например, некто «X» писал в «Петроградскую правду»: «Вниманию начальника милиции города. В последние дни по всему городу открыты всевозможные лавки, кофейные и чайные, преимущественно спекулянтами и буржуа, которые торгуют чем угодно, даже „живыми душами“, до поздней ночи. Город фактически превращен в большой рынок, где черные элементы среди белого дня грабят граждан»[759]

.

Вышеупомянутое постановление Отдела управления было воспринято тем не менее с большим неудовольствием даже отдельными советскими органами. Одним из первых официально отреагировавших на него стал Отдел коммунального хозяйства Смольнинского района, нашедший поддержку у Исполкома Смольнинского совдепа. Отдел потребовал внести в списки действующих еще несколько рынков: «Горушечный» (бывшие Мельникова, Иванова и Захарова), располагавшийся на Большой Охте, и Суворовский. Мотивировочная часть документа заслуживает того, чтобы привести ее: «Принимая во внимание, что указанные рынки изъяты из частного владения и находятся под непосредственным контролем и надзором, во всех отношениях, Отдела Коммунального Хозяйства, к тому же находясь в тесной связи с другими коммунальными предприятиями Отдела, своим денежным отчислением дают возможность покрывать дефицит некоторых из мастерских и таким образом содержать в них рабочих, а также имеют неоспоримо большое значение в смысле представления удобств прилегающему к ним населению пользоваться продуктами потребления из ближайших рынков, причем первый из них питает продуктами громадный район населения Большой и Малой Охты, Исаковки и пригорода, прекращение работы которого принудило бы население данного района, к тому же не имеющего трамвайного движения, пользоваться отдаленными рынками, хотя бы Сенным, что, безусловно, вызовет справедливое недовольство, нарекания обывателей, в особенности с наступлением осени, постоянно несущей с собой распутицу»[760].

Заметим, что авторы приведенного документа не коснулись двух моментов, которые, как правило, служили основой для негодования властей – цены на продукты и продажа краденого. Смольнинский исполком был не единственным обратившимся с подобного рода просьбой. Финансовый отдел Совета Выборгского района просил того же, но был более краток в объяснении причин – интересы фиска и недовольство населения[761].

Не отставали с просьбами и Жилищный отдел комиссариата городского хозяйства, Совет коммунального хозяйства города, Петергофский райсовет и др.[762]

На площадь Урицкого, 6, поступали и заявления со стороны торговцев Ширяевского, Везенбергского, Лесного, Советского и других рынков. Стоит привести часть письма торговцев упомянутого последним рынка: «Рынок этот… давал городу ежемесячный доход в 15 000 рублей, а владельцам ларей этого рынка, принадлежащим без исключения к классу пролетариев, давал возможность поддерживать существование своих семейств. Закрытие означенного рынка поставило бы владельцев ларей его в безвыходное положение при страшной настоящей дороговизне предметов первой необходимости, в то время, когда супруги, дети и братья многих из них проливают кровь в рядах Красной армии, многие из этих владельцев, торгуя со времени открытия рынка (15 лет тому назад. – А. Р.), оказываются неподготовленными к другому труду, а потому закрытие рынка равносильно для них лишению их средств к существованию, а прибегать им к социальной помощи по меньшей мере считают для себя неудобным»[763].

В итоге оказанного на Отдел управления Исполкома Петросовета давления в ноябре к девяти разрешенным рынкам добавилось как минимум еще одиннадцать. Пресса об этом предпочитала не упоминать. Фактически такой поворот дела был пусть и частичным, но очередным поражением для руководителя Отдела С.Н. Равич.