«Пятая колонна» Российской империи. От масонов до революционеров

Но теперь новой «державе» требовалось как-то утвердиться на международной арене. Обозначить себя, показать свою позицию. В январе 1918 г. делегация Центральной Рады во главе с Севрюком и Левицким появилась в Бресте, где большевики уже вели переговоры с Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией. Поначалу самостийники повели себя очень нагло и глупо. На Украине были хлеб, мясо, сало, а у немцев и австрийцев с продовольствием было совсем худо, начинался голод. Украинцы пытались шантажировать их. Выставили требование отдать им Галицию и Буковину — а они, мол, за это выручат поставками своей продукции. Впрочем, германские дипломаты сумели завязать с ними диалог. Пообещали им Холмщину (которую уже пообещали полякам) и принялись использовать националистов против большевиков. Стравливали их между собой, демонстративно устраивали торг с обеими делегациями.

Советская сторона пробовала протестовать. Заявляла, что не признает Центральную Раду. Но и та отвечала аналогичными доводами: указывала, что большевики — узурпаторы и никакой легитимной власти не имеют. Коммунисты тоже замыслили свою игру. В Харькове победила советская власть, и там было создано альтернативное украинское правительство во главе с Раковским (румынским подданным). В Брест прикатила делегация и от этой «власти». Но здесь-то правила игры определяли немцы. Они сочли более выгодным признать «легитимным» правительством Раду и продолжали переговоры с ней, а посланцев Раковского игнорировали.

Хотя положение самостийников в это время зашаталось. На Украину двинулись отряды Красной гвардии под командованием Муравьева. А между тем эксперименты с «украинизацией» воинских частей провалились. Они разлагались и хлынули по домам точно так же, как «неукраинизированные». Рада принялась создавать собственный аналог Красной гвардии, «Вольное козацтво». Оно состояло из такого же вооруженного сброда, как красногвардейцы, отличалось лишь внешним видом. «Вольные казаки» стали наряжаться в «запорожские» свитки и кафтаны, широченные шаровары. Командовать ими назначили того же генерала Скоропадского.

Но боевые качества «вольного козацтва» оказались вообще нулевыми. При встречах с неприятелем оно разбегалось. А население никакой поддержки Раде не оказывало — национализм для украинцев был совершенно чуждым. Красных встречали как «русских», представителей центральной власти. Быть вместе с Россией казалось привычным и нормальным. По мере продвижения войск Муравьева делегация в Бресте очень ощутимо присмирела. Убавляла свои претензии, потом вовсе забыла о них. А 26 января (8 февраля) красные вошли в Киев, Рада сбежала в Житомир. В этот же день в Бресте украинская делегация подписала мирные договоры с Германией и Австро-Венгрией, откровенно умоляя их, чтобы взяли под покровительство.

Именно этого немцы и добивались! 13 февраля в Хофбурге прошло совещание военного и политического руководства Германии и Австро-Венгрии, принявшее решение оккупировать национальные окраины России. Причем наступление наметили преподнести как «полицейскую операцию в интересах человечества». Для этого от «правительств» областей, которые предстояло оккупировать, предписывалось организовать просьбы о защите от большевиков. Главнокомандующий германской армии фельдмаршал Гинденбург без всяких околичностей, открытым текстом, приказал: «Просьбы о помощи должны поступить до 18 февраля».

О, украинцы были рады стараться! Быстренько подписали составленный немцами «договор о взаимопомощи». Но и Германия взялась выполнять его без промедления. 18 февраля двинула на Украину войска. Вести боевые действия не пришлось. Разношерстная Красная гвардия была не многим лучше «вольного козацтва». При одном лишь известии о приближении немцев откатывалась прочь. Германские части зачастую даже не выгружались из вагонов. Ехали в поездах, занимая станцию за станцией. 28 февраля красные без боя бросили Киев. Германия сделала политический реверанс — деликатно пропустила войти в город первыми «украинскую армию», она насчитывала несколько сотен человек. А следом маршировали немецкие полки.

Впрочем, вежливость по отношению к самостийникам была чисто декоративной. В Берлине было создано особое экономическое управление для эксплуатации Украины. Возглавил его не кто иной, как Макс Варбург. Расчеты велись через Рейхсбанк, в Киеве эти операции при оккупационном командовании возглавил банкир и сахарозаводчик Абрам Добрый (в 1916 г. Особая следственная комиссия генерала Батюшина уже арестовывала его как германского шпиона — но нашлись сильные заступники, добились освобождения). Немцы попытались создать и «украинскую армию» под своим контролем. Как уже говорилось, они сформировали «Серую» и «Синюю» дивизии из военнопленных, уроженцев Малороссии. Но с этим ничего не получилось. Как только воинские части доставили на родину, пошло повальное дезертирство, они рассыпались.