Пятое время года

— Слава! А кто он такой, чтобы распоряжаться твоей жизнью? Чертов эгоист этот Слава, и больше никто! — Вера Константиновна в сердцах стукнула кулачком о кулачок, с возмущением закурила и резким движением руки разогнала дым. — Сколько я боролась с ним! Но что поделаешь, если гены такие крепкие! Копия — Андрюшка. Главное — собственные интересы, а что интересует других, на это глубоко наплевать! Конечно, этот барин Славка будет против! Чертов аристократ! Не успеет ворваться в дверь — пожалуйте! — жена ему бульон с клецками подает! Фрикассе на одном колесе! Статьи его гениальные по десять раз перепечатывает! Ботинки чистит! — Необычайно взволнованная, Вера Константиновна подскочила за пепельницей и со всей силы шваркнула ее на стол. — Надо с этим кончать! Ведь ты и из Славки делаешь морального урода!.. Ладно, Славку я беру на себя. Сколько лет прошло, как ты закончила институт?

— Семь, кажется.

— Вот видишь! Но ничего, вспомнится. Одним словом, почему бы тебе не пойти работать по специальности, в школу? Замечательная специальность — учитель! Благородная, творческая. Учитель, по сути дела, — тот же артист. Что же дома-то киснуть?

— Нет, Вера Константиновна, что хотите, только не в школу! Учительницы из меня не выйдет, честное слово. Вы же знаете, я слабохарактерная.

— Надо ломать характер! Хотя я считаю, что для школы у тебя вполне подходящий характер. Ты добрая, трудолюбивая, аккуратная. Была бы ты злая и вредная, я не посылала бы тебя в школу — пожалела бы бедных детей. Я готова тебе помочь. Могу дать тебе несколько уроков ораторского мастерства… — Вера Константиновна машинально отхлебнула остывшего чая, задумалась и, усмехнувшись своим мыслям, взглянула серьезными, очень умными глазами. — Самое простое, Инуся, — это плыть по течению. Но, поверь мне, ничего хорошего из этого не получится. Все в жизни надо завоевывать. А еще я тебе так скажу: если ты будешь занята настоящим делом, тебе скучать будет некогда… и всякие глупости не будут лезть в голову.

Они отлично поняли друг друга, от смущения запылали щеки, но желание еще и еще раз услышать от мудрой, знающей жизнь, искренней Веры Константиновны, что Славины романы — всего лишь плод ревнивого воображения, оказалось сильнее.

— Вы уверены, что это глупости?

— Да ну тебя! — Вера Константиновна выразительно отмахнулась — полная чушь! — и все-таки посчитала необходимым посмотреть прямо в глаза. — Ты же знаешь, как Славка увлечен своей чертовой наукой!

В соседней школе у Веры Константиновны был «блат» — пожилая директриса обожала театр и благодаря Вере Константиновне не пропускала ни одной премьеры. Кроме того, эту самую школу закончил когда-то Слава. О выдающемся мальчике с восторгом вспоминал весь педагогический коллектив.

Заходя в школу, она, Инуся, нет, теперь уже Инна Алексеевна, и сама первым делом встречалась взглядом с сероглазым, красивым мальчиком, запечатленном на фотографии, которая вместе с другими снимками висела на большой красной доске с золотыми буквами «Выпускники-медалисты нашей школы».

Для начала дали пятые и шестые классы, невозможных баловников! Вернувшись домой после уроков с головной болью, она всю вторую половину дня плакала и переживала, что из-за своего мягкого характера никак не может справиться с шалунами-мальчишками: мальчишки подкладывали ей кнопки на стул, натирали доску парафиновой свечкой, стреляли бумажными пульками в девочек и в портрет Льва Толстого.

К вечеру, наплакавшись, горе-учительница садилась проверять тетрадки с синими каракулями или занималась сама, потому что позабыла все, чему учили в институте. На уроках дрожала от страха: вдруг ребята зададут какой-нибудь сложный вопрос? Особенно трудно было с правописанием наречий, страдательных причастий прошедшего времени и кратких прилагательных — где пишутся два «н», где одно?

Честное слово, она очень старательно готовилась к урокам! И все-таки опозорилась на уроке литературы в девятом классе, сама же вызвавшись заменить заболевшую учительницу: рассказывая ребятам о Гоголе, перепутала Николая Первого с Александром Первым. Славе о такой непростительной ошибке она не сказала бы ни за что — засмеет, а Вере Константиновне призналась.

— Ох, и насмешила ты меня!.. Ну, хватит тебе рыдать, перестань! Не плачь, Инуся, прекрати, я прошу тебя! Хватит, не реви. В конце концов, по большому счету, ни Александр, укокошивший собственного папашу, ни тем более Николай Палкин не стоят того, чтобы из-за них так убиваться.

Короткие весенние каникулы показались длинными-предлинными. Первого апреля она с радостью помчалась в школу, соскучившись без своих замечательных ребятишек и новых подружек — учительницы пения Елены Ивановны и географички Ольги Викторовны. После уроков так приятно всем вместе попить чайку в школьном буфете! Поболтать на отвлеченные темы или обсудить сложные педагогические вопросы, например, как убедить Сидоркина из 6-го «Б» не вырезать ножом на последней парте неприличные слова и не курить в туалете.