Пятое время года

— Дедушка? Ой, как же хорошо! — Всплеснув ручками, жутко эмоциональная Ирина Васильевна прослезилась и заспешила подсесть к столику. — Мальчишки надо мной смеются, а мне хочется сохранить все таким, как было в моем детстве. Когда-то у нас на даче жили все-все родственники! И дедушки, и бабушки, и мамины сестры с детьми. Папины племянники из Свердловска. Папа у меня был военным, артиллеристом. Воевал на Халхин-Голе, против белофиннов и в Великую Отечественную…

Ведерный чайник сердито застучал крышкой и продолжал урчать и проявлять недовольство и после того, как хозяйка со словами «ах ты, старый разбойник!» выключила газ. Вернувшись к столику, она лукаво засмеялась:

— Конечно, кое-что не мешало бы выбросить на помойку! Но сейчас приходится жить экономно. Витеньку мы, слава богу, на ноги поставили, теперь Сереженьку надо выучить. Он учится на платном. Две тысячи долларов в год! А где их взять? Раньше, при советской власти, мы с Михал Михалычем жили очень обеспеченно. Работали на АЗЛК, он в конструкторском бюро, я в плановом отделе. В ресторан часто ходили, в театр, отдыхать к морю ездили по бесплатным путевкам… Да, были мы молодыми, о деньгах никогда и не думали, а теперь, когда пора бы уже и о душе подумать, у нас одна забота, где денег раздобыть. Мишеньке скоро шестьдесят три года, а он на двух работах. Водителем у двоюродного брата и еще преподает физкультуру в техникуме…

Словоохотливая Ирина Васильевна тут же, «к слову», переключилась на двоюродного брата, «очень богатого человека», и описала во всех подробностях его необыкновенный загородный дом… И детишки у него тоже необыкновенные! Михал Михалыч каждый день возит их на синем BMW в школу в Москву, после школы — на теннис, в бассейн и к преподавательнице по английскому… А пока детки в школе, заслуженный мастер спорта, надо понимать, свистит в свисток в спортивном зале какого-то техникума.

— Вы извините меня, я вас совсем заговорила! Намолчусь одна за неделю, потом никак наговориться не могу. Скука такая! Ну, ничего… — Ирина Васильевна весьма загадочно улыбнулась и, оглянувшись на дверь, придвинулась поближе. — Я вам открою одну тайну. Только вы меня не выдавайте! Мальчики не знают. Мы с моими собачками тоже не даром хлеб едим. Охраняем соседнюю дачу. За целых двести долларов в месяц! А работа совсем нетрудная. В девять часов вечера свет зажжем, чтобы воры думали, что хозяева дома, в восемь утра выключим. Ну, и посматриваем еще. Раза два ночью гуляем у них на участке. Он за нашим домом. Очень удобно. Конечно, иногда страшновато бывает, особенно по понедельникам, когда все соседи разъедутся, но у меня теперь есть мобильник, так что в случае чего…

Заскрипели деревянные половицы, и бесстрашная Ирина Васильевна испуганно вздрогнула, обернулась на дверь и приложила палец к губам. Когда на кухне появился Виктор, ее лицо выражало полнейшую безмятежность.

— Сынок, может, чайку?

— Нет, спасибо.

Сынок достал из холодильника пакет с соком, налил в стакан и удалился. Проводив влюбленным взглядом своего противного Витеньку, Ирина Васильевна глубоко и с гордостью вздохнула:

— Витя у нас молодец! Самостоятельный. Купил себе прекрасную квартиру, сделал евроремонт. Джакузи там всякие, пол с подогревом… — С восхищением перечислив все «диковинки» в стодвадцатиметровой квартире на двадцать пятом этаже «очень престижного дома, откуда открывается великолепный вид на Москву-реку», восторженная Ирина Васильевна перевела дух и вдруг, ни с того ни с сего, покрывшись еще более густым румянцем, стала перебирать складочки на фартуке. — Жениться, вот, только Витя никак не женится. А пора бы! Двадцать девять лет уже… Я-то думала, он не женится, потому что сейчас просто нет хороших, приличных девушек, а, оказывается, такие есть…

Смешная, она долго не могла побороть охватившее ее смущение. Но чего не сделаешь ради счастья любимого сына? Отважно вскинув голову, Ирина Васильевна посмотрела «приличной девушке» прямо в глаза:

— Наш Витенька очень хороший! Добрый, отзывчивый. Он просто кажется таким… сухарем. Это все из-за банка. Устает, должность очень ответственная, люди кругом разные, а он у нас с детства был очень ранимым мальчиком… Молчун, конечно, но ведь это не беда, правда? Был бы, как говорится, человек хороший. Вы со мной согласны, Танечка?

Хотя насчет доброты и отзывчивости имелись большие сомнения, вежливость требовала покивать в ответ. Ирина Васильевна тут же радостно подскочила, вероятно, решив, что пора от слов переходить к делу.

— Сейчас все вместе будем пить чай! Витенька, ты где, сынок?