Читаем Пиндар, Вакхилид. Оды, фрагменты полностью

4. <«Эргин»>

ПСАВМИЮ КАМАРИНСКОМУ

на победу в колесничном беге, чтобы петь в Олимпии.[55]

Год — 452.

с Высочайший погонщик неутомимых громов,Зевс,Не твои ли Оры[56]Пестрым напевом хороводных лир Зовут меня в зрители высокой борьбы?Успех друзей — Сладкая весть, мгновенная радость добрым. 5О Кронион,Держатель Этны,Обветренного бремени стоголового исполина Тифона,Во имя ХаритПрими олимпийский победоносный запев,а Немеркнущий отсвет широкосильной доблести. 10
Это — запев о колеснице Псавмия,В писейском венкеРвущегося взметнуть славу Камарины.Бог, будь благОтныне к его мольбам[57]!Псавмию — моя хвала:Он щедр вскармливать скакунов,Он рад привечать гостей, 15Мысль его чиста,Обращенная к миру, лелеятелю городов.Ложь не увлажнит моих слов:Испытание — проба людям.э Не так лиРассеял поношения лемносских жен 20Сын Климона[58],В медных доспехах стяжав беговой победный венок,Чтобы молвить Гипсипиле:«Таков мой бег, —А руки и грудь не слабей того; 25
НередкоНеурочной порой приходит сединаИ к юным».

5. («Камарина»)

ПСАВМИЮ КАМАРИНСКОМУ

на победу в состязании на мулах, чтобы петь в Камарине.[59]

1с Высоких доблестей,Олимпийских венковСладкое руноПрими улыбчиво, дочь Океана[60]!Это дарыПсавмия от упряжки неутомимых мулов.1а Это он,Возвеличивая многолюдный градТвой, Камарина,Шести двойным алтарям[61]На празднествах величайших богов 5
Воздал почетЗакланными быками и пятидневными ристаниями[62]1э На конях, на мулах и верхом.В победе его — милая слава твоя,В крике о ней — имя Акрона, его отца,И его новозданной обители.2с А ныне,Воротясь от желанных пределов Эномаевых и Пелоповых,Твой, Паллада[63], держательница городов, 10Поет он священный лес,И реку Оанис,И озеро в берегах,2а И державные русла, которыми Гиппарис орошает народ[64],Быстро слаживаяВысоковерхий лес крепких зданий,Из бессилия выводя на светСонм сограждан.2э Трата и труд, 15Вечные приспешники доблести,
Борются за скрытый в опасностях подвиг.За кем успех —Тот и мудр во мнении людском.3с Зевс-Спаситель,Высокооблачный,Ты, восседающий на Кроновом холме,Ты, осеняющий широко текущий АлфейИ святую пещеру Иды[65]!С мольбоюПод посвист лидийских флейтПрипадаю к тебе:3а Да изощрится твой город славным мужествованием, 20А ты, Псавмий,Олимпийский победоносец,Ликующий о Посидоновых скакунах,Да пронесешь до смертной черты3э Благодушную старость в кругу твоих сыновей.Кто здравым орошен благом,Довлеющее добро украшая хвалой, —Тот не рвись достигнуть божественности.
Перейти на страницу:

Все книги серии Литературные памятники

Похожие книги

Ахилл Татий "Левкиппа и Клитофонт". Лонг "Дафнис и Хлоя". Петроний "Сатирикон". Апулей "Метамофозы, или Золотой осел"
Ахилл Татий "Левкиппа и Клитофонт". Лонг "Дафнис и Хлоя". Петроний "Сатирикон". Апулей "Метамофозы, или Золотой осел"

В седьмой том первой серии (Литература Древнего Востока, Античного мира, Средних веков, Возрождения, XVII и XVIII веков) входят признанные образцы античного романа: «Левкиппа и Клитофонт» Ахилла Татия (перевод с древнегреческого В. Чемберджи), «Дафнис и Хлоя» Лонга (перевод с древнегреческого С. Кондратьева), «Сатирикон» Петрония (перевод с латинского Б. Ярхо) и «Метаморфозы» Апулея (перевод с латинского М. Кузмина). Вступительная статья С. Поляковой. Примечания В. Чемберджи, М. Грабарь-Пассек, Б. Ярхо, С. Маркиша. Иллюстрации В. Бехтеева и Б. Дехтерева.

Ахилл Татий , Борис Исаакович Ярхо , Гай Арбитр Петроний , Гай Петроний , Гай Петроний Арбитр , Лонг , . Лонг , Луций Апулей , Сергей Петрович Кондратьев

Античная литература / Древние книги
История животных
История животных

В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого. Вычитывая «звериные» истории из произведений философии (Аристотель, Декарт, Гегель, Симондон, Хайдеггер и др.) и литературы (Ф. Кафка и А. Платонов), автор исследует то, что происходит на этих границах, – превращенные формы и способы становления, возникающие в связи с определенными стратегиями знания и власти.

Аристотель , Оксана Викторовна Тимофеева

Зоология / Философия / Античная литература