Пётр Великий в жизни. Том первый

Эти замыслы, переданные иностранцем отрывочно без внутренней связи, показывают, однако, что в основании их лежал широкий и, по-видимому, довольно обдуманный план реформ, касавшийся не только административного и экономического порядка, но и сословного устройства государства и даже народного просвещения. Конечно, это были мечты, домашние разговоры с близкими людьми, а не законодательные проекты. Личные отношения кн. Голицына не дали ему возможности даже начать практическую разработку своих преобразовательных замыслов: связав свою судьбу с царевной Софьей, он пал вместе с нею и не принимал участия в преобразовательной деятельности Петра, хотя был ближайшим его предшественником и мог бы быть хорошим его сотрудником, если не лучшим.

Ключевский В.О. Сочинения в девяти томах. Т. IV. С. 255

За время разговора на латыни обо всём, что происходило в Европе, и о том, что я думал о войне, которую вели с Францией император (прусский) и столько князей, в особенности же о революции в Англии (он разбирался в новостях той страны), он предложил мне все виды водок и вин, советуя мне в то же время предупредительным (и учтивым) образом не пить вовсе.

Де ла Невилль. Записки о Московии. С. 128

В его обширном московском доме, который иноземцы считали одним из великолепнейших в Европе, всё было устроено на европейский лад: в больших залах простенки между окнами были заставлены большими зеркалами, по стенам висели картины, портреты русских и иноземных государей и немецкие географические карты в золочёных рамах; на потолках нарисована была планетная система; множество часов и термометр художественной работы довершали убранство комнат. У Голицына была значительная и разнообразная библиотека из рукописных и печатных книг на русском, польском и немецком языках: здесь между грамматиками польского и латинского языков стояли киевский летописец, немецкая геометрия, Алкоран в переводе с польского, четыре рукописи о строении комедий, рукопись Юрия Сербенина (Крижанича).

Ключевский В.О. Сочинения в девяти томах. Т. IV С. 256

Его собственный дворец – один из самых великолепных в Европе, он покрыт медью, украшен богатейшими коврами и замечательными картинами.

Де ла Невилль. Записки о Московии. С. 166

О размерах спроса на латинския и польския книги можно судить по случайно дошедшим до нас сведениям о составе нескольких московских библиотек того времени. У А.С Матвеева было 7 книг на латинском языке и 7 на польском, Ордин-Нащокин сразу выписал для себя из-за границы 82 латинских книги; в библиотеке патр. Никона нашлось 12 книг латинских, 2 польския и несколько изданий древних писателей, в том числе Аристотеля, Демосфена и Плутарха, в библиотеке Павла, епископа сарскаго и подонскаго, – 13 латинских книг и 6 польских; книги на обоих языках были и у кн. Вас. Вас. Голицына. Заиконо-Спасский монастырь к 1689 году успел скопить 414 латинских книг и 125 польских, что объясняется, конечно, тем, что в нём с начала десятилетия были училища, – школа Медведева, а потом Славяно-греко-латинская академия.

В. Нечаев. Малорусско-польское влияние в Москве и русская школа XVII века. В сб. Три века. Издание Т-ва И.Д. Сытина. М., 1912. Т. 2. С. 87

В осаду Чигирина кн. Голицын (бывший тогда главнокомандующим русского войска против мятежного атамана Дорошенки) явил достойный подражения пример человеколюбия. Соболезнуя о участи чигиринских жителей, из коих многие от пожаров лишились своих имуществ, он продал одну свою деревню, состоявшую из 60 дворов, и вырученныя за неё деньги, употребил на вспоможение разорённым.

Терещенко А. Опыт обозрения жизни сановников. С. 138

Его, правда, обвиняли в том, что, добившись при помощи притворного зелья благосклонности Софьи, он приказал сжечь человека, приготовившего его.

Славянская энциклопедия. XVII век. М., ОЛМА-ПРЕСС. 2004.

Разстрига Сенька (Сильвестр) Медведев в pacпpocе [после стрелецкого бунта] сказал и в письме своею рукою написал и с пытки говорил: князь В. Голицин велел в деревне своей, (в которой – не показал), в бане, мужика сжечь для того, чтоб проносу (молвы) от него не было, что он ему в ествах делал прилюбления, и те ествы отсылал он к царевне Софии, а то делал по повеленью князя В. Голицына; а ему Сеньке про то сказывал иконннк Васька Владимиров. А Васька сказал и с пытки говорил, что мужик в бане сожжён, и что он сыпал в ествы травы, а князь Голицын подносил их царевне. А слышал он про то от крестьянина Одоевских Васьки Иванова.