Пир стервятников

– Вино будет чуть позже, – сказал мейстеру Сэм. – Есть вода, но не слишком хорошая. – Хорошая вода здесь текла по большому кирпичному акведуку. Богачам она поступала по трубам прямо в дома, бедные черпали ее ведрами из публичных фонтанов. Сэм послал туда Лилли, забыв, что она всю жизнь провела в Замке Крастера и даже в торговых городках никогда не бывала. Каменный лабиринт островов и каналов, где не росло ни травы, ни деревьев, а люди заговаривали с ней на непонятном наречии, перепугал ее так, что она сразу же заблудилась. Сэм нашел ее плачущей у каменных стоп какого-то давнишнего морского начальника. – Воду мы берем из канала, – объяснил Сэм, – но повар ее кипятит. Есть еще сонное вино, если хотите.

– На сегодня я уже выспался. Дай мне воды, будь так добр. Это ничего, что она из канала.

Сэм помог старику сесть и поднес чашку к его пересохшим губам, но половина воды все равно пролилась на грудь.

– Довольно, – закашлявшись, сказал Эйемон после пары глотков. – Смотри, как ты меня выкупал. – Старика пробирала дрожь. – Почему здесь так холодно?

– У нас больше нет дров. – Дареон уплатил хозяину двойную цену за комнату с очагом, но они понятия не имели, как дороги здесь дрова. Деревья здесь встречаются только в садах вельмож, а сосны на островах в лагуне браавосийцы не рубят, поскольку те заслоняют город от морских бурь. Топливо привозят на баржах вверх по рекам и переправляют через лагуну. Даже навоз здесь в цене, ведь лошадей в городе куда меньше, чем лодок. Путешественникам поневоле пришлось столкнуться с этим, застряв в Браавосе и не имея возможности плыть дальше с больным мейстером на руках. Сэм был уверен, что еще один морской переход убьет старика.

Эйемон ощупью нашел руку Сэма на одеяле.

– Мы должны пойти в гавань, Сэм.

– Когда вы поправитесь. – Эйемон не вынесет брызг и ветра с моря, а Браавос весь стоит на воде. К северу отсюда расположена Пурпурная гавань, где под куполами и башнями Морского Дворца стоят торговцы из Браавоса. На западе, в Мусорной Заводи, причаливают корабли из других Вольных Городов, из Вестероса, Иббена и сказочных восточных земель. Есть много пристаней и помимо них – для рыбаков, ловцов креветок и крабов, приходящих с илистых отмелей и рек. – Сейчас это вам не по силам.

– Тогда ступай один, – настаивал Эйемон, – и приведи ко мне того, кто видел драконов.

– Я? Да ведь это сказки, мейстер. Матросские байки. – Дареон тоже хорош – собирает всякий вздор по кабакам и тащит сюда. Он и про драконов рассказывал среди всего прочего, но запомнил эту историю плохо, будучи в сильном подпитии. – А может, Дареон сам все выдумал, как это водится у певцов.

– Возможно, но даже в песне, вымышленной с начала и до конца, должно быть зернышко правды. Вылущи для меня это зернышко, Сэм.

– Я не знаю, кого спрашивать и о чем. По-валирийски я говорю плохо, а на браавосском и половины не понимаю. Зато вы знаете языки, и как только вам станет лучше…

– Когда же это мне станет лучше, Сэм?

– Скоро, надо только отдыхать и побольше есть. Вот придем в Старомест…

– Я больше не увижу его. Теперь я знаю. – Старик чуть сильнее сжал руку Сэма. – Скоро я встречусь со своими братьями. С одними я связан кровью, с другими обетами, но они мои братья все до единого. И отец… он никогда не думал, что престол перейдет к нему, но случилось именно так. Он говорил, что это кара, постигшая его за удар, которым он неумышленно сразил своего брата. Я молюсь, чтобы после смерти он обрел покой, которого никогда не знал в жизни. Септоны говорят, что мы, сбросив земное бремя, отправляемся в дивный край, где царят смех и любовь, где всего вдосталь… но что, если за стеной, называемой смертью, нет ничего, кроме боли, мрака и холода?

Ему страшно, понял Сэм.

– Не надо думать о смерти. Вы больны, но скоро поправитесь.

– Не в этот раз, Сэм. Ночью, во сне, человек задает вопросы, которые не осмеливается задать днем. Для меня из всех вопросов остался только один: почему боги, отняв у меня зрение и силы, дали мне такую долгую жизнь? Для чего им понадобился на земле никчемный старик? – Сэм видел, как дрожат его покрытые пятнами руки. – Я помню, Сэм. Я все еще помню.

– Что вы помните?

– Драконов… горе и славу нашего дома.

– Последний дракон умер до того, как вы родились. Как же вы можете помнить их?

– Я вижу их во сне, Сэм. Вижу красную звезду, каплю крови на небе. Красный цвет еще живет в моей памяти. Я вижу их тени на снегу, слышу треск кожистых крыльев, чувствую их горячее дыхание. Моим братьям тоже снились драконы, и эти сны убивали их одного за другим. Полузабытое пророчество вот-вот исполнится, Сэм. Либо нас ждут чудеса и ужасы, которые никто из живых не в силах постичь, либо…

– Либо что?