Читаем Пир теней полностью

— Жаль, что я не Ар. — Он посмотрел на нее.

Юри быстро отвернулась, чтобы не встретиться с ним взглядом, и постаралась перевести тему:

— Почему Чёрный океан называется именно Чёрным?

— Песок — это прах погибших моряков и кораблей.

Соно знает ответ на все. Это поразительно. Юри вновь поймала себя на мысли, что ей очень повезло с другом.

— Соно, что будет, когда я найду свой дом?

— А разве ты не дома?

— Не смеши, — не поняла она его. — Это корабль, который вот-вот развалится.

— Дом — это не место, а люди, которые рядом.

Он продолжал смотреть на нее своими черными глазами, в которых отражалась белая луна. Соно, как обычно, прав. Все эти семь лет она была дома, потому что была с ним. Но, кажется, скоро их пути разойдутся, и этого она начала бояться так же сильно, как и того, что семью она так и не найдет.

— Что будет, когда я найду отца и брата?

— Счастье. Ты станешь счастливой.

— А ты?

— И я.

В его взгляде было море нежности, и сейчас ей хотелось пойти ко дну Чёрного океана, но она уже начала тонуть в глазах Соно. Ее сердце заболело от грусти и боли. Она желала, чтобы эта ночь не заканчивалась.

— Ты хочешь уничтожить клан. Зачем?

— Клан убил моих родителей.

— Я… я не знала, Соно. Прости, — она замялась, но все равно продолжила разговор: — Так, получается, это — месть?

— Это — спасение.

— Кого?

— Детей.

На его лице не отразилось ни одной эмоции. Он был серьезен и, как обычно, немногословен.

— А как ты планируешь это сделать в одиночку?

Юри понадеялась: он скажет, что будет не один, а с ней. Она бы сразу согласилась. Ей очень хотелось помочь ему, так же как он сейчас помогает самой Юриэль.

— Принцесса. Она поможет.

В груди кольнула ревность. Это чувство Юри не нравилось, и, не желая продолжать этот разговор, она подняла голову, устремляя взгляд в чистое звездное небо. Ей хотелось обидеться на друга, но его шершавые пальцы, заправившие ей за ухо волосы, растопили ее сердце.

— Когда-то я научила брата читать звездное небо. Хочешь, и тебе покажу? — Не дожидаясь ответа, она продолжила: — Если найти вон ту звезду и приложить к ней большой палец руки, то на кончике ногтя увидишь созвездие. Оно называется Бамбук. А вон там, чуть ниже и правее, — Панда, которая к нему крадется.

Она чувствовала на себе взгляд Соно. Ей казалось, что он улыбается. Неужто он знает и это?

— А вон та, самая яркая и самая белая сверкающая звезда, называется…

— Юриэль.

— Откуда ты знаешь? Отец назвал меня в честь нее. Говорил, что я такая же прекрасная, как она.

— Он не ошибся.

— А у тебя есть своя звезда?

— Нет.

— Сейчас исправим.

Она стала бегать взглядом по небу в поисках самой красивой и большой звезды, но, задумавшись, вернулась к тому, с чего начала.

— Видишь вон ту звезду, которая совсем близко к моей?

— Вижу. — Он наконец-то посмотрел вверх.

— Пусть она будет твоей. Ты легко увидишь ее. Найдешь меня — найдешь и себя.

И она сама теперь легко его найдет. Они будут рядом, и даже если их пути разойдутся, она будет знать, что он ждет ее в ночном небе. Юри хотелось, чтобы Соно что-то сказал, обнял ее, коснулся волос, но он лишь любовался сверкающим созвездием, которое они создали этой ночью. Рядом с ним было спокойно, и даже молчание казалось каким-то особенным. Мир сейчас будто стал другим — она чувствовала это каждым миллиметром кожи. Теплые руки Соно коснулись ее холодных пальцев. Она подвинулась ближе и положила голову ему на плечо. Ночь замерла, волны наигрывали мелодию, которую понимали только они. Их тела коснулись друг друга, обмениваясь теплом сквозь тонкую одежду. Юри была готова поклясться, что она слышала, как громко бьется сердце Соно. Или это был предательский шум в ушах от собственного?

— Эй, — окликнул их Октав, — у вас впереди целая жизнь, успеете друг другом налюбоваться. Идите уже спать, а то всю команду смущаете.

Юри обернулась и увидела кучу торчащих из трюма голов. Все с интересом и умилением смотрели на них.

— Утром прибудем на Схиалу, так что будьте готовы.


Глава 20. Соно

На Схиале их встретили палящее солнце и шумная толпа моряков, сгрудившихся на пристани. Соно, вновь прикинувшись одним из членов команды, с которой они уже успели попрощаться, спустился по трапу и обогнул наемников из клана. Они считали бочки и проверяли коробки, открывая каждую из них. Юри в этот раз тоже накинула на лицо черный платок и сошла за маленького худощавого моряка. Скрываясь за спинами Октава и Глаза, она смогла покинуть порт незамеченной, и, слившись с другими людьми, беглецы вышли на рынок.

В горах «Или» пахло прохладной свежестью, кусающей нос и горло. Тотчас же на легкие Соно осел тяжелый аромат специй, которые оставляли горькое послевкусие. Тут пахло коврами, сушеными травами, гниющими на солнце фруктами и дорожной пылью. Люди толкали друг друга, громко кричали и все время куда-то спешили.

Сейчас Соно и Юри надо было где-то остановиться и переночевать, наконец-то нормально поесть и вдоволь напиться свежей воды. Ниджай не знал, как среди этого гудящего улья найти отца и брата Юри, но, кажется, у нее был свой план.

Перейти на страницу:

Все книги серии Red Violet. Темные миры

Похожие книги

Уроки счастья
Уроки счастья

В тридцать семь от жизни не ждешь никаких сюрпризов, привыкаешь относиться ко всему с долей здорового цинизма и обзаводишься кучей холостяцких привычек. Работа в школе не предполагает широкого круга знакомств, а подружки все давно вышли замуж, и на первом месте у них муж и дети. Вот и я уже смирилась с тем, что на личной жизни можно поставить крест, ведь мужчинам интереснее молодые и стройные, а не умные и осторожные женщины. Но его величество случай плевать хотел на мои убеждения и все повернул по-своему, и внезапно в моей размеренной и устоявшейся жизни появились два программиста, имеющие свои взгляды на то, как надо ухаживать за женщиной. И что на первом месте у них будет совсем не работа и собственный эгоизм.

Кира Стрельникова , Некто Лукас

Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Любовно-фантастические романы / Романы
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Проза
Земля
Земля

Михаил Елизаров – автор романов "Библиотекарь" (премия "Русский Букер"), "Pasternak" и "Мультики" (шорт-лист премии "Национальный бестселлер"), сборников рассказов "Ногти" (шорт-лист премии Андрея Белого), "Мы вышли покурить на 17 лет" (приз читательского голосования премии "НОС").Новый роман Михаила Елизарова "Земля" – первое масштабное осмысление "русского танатоса"."Как такового похоронного сленга нет. Есть вульгарный прозекторский жаргон. Там поступившего мотоциклиста глумливо величают «космонавтом», упавшего с высоты – «десантником», «акробатом» или «икаром», утопленника – «водолазом», «ихтиандром», «муму», погибшего в ДТП – «кеглей». Возможно, на каком-то кладбище табличку-времянку на могилу обзовут «лопатой», венок – «кустом», а землекопа – «кротом». Этот роман – история Крота" (Михаил Елизаров).Содержит нецензурную браньВ формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Михаил Юрьевич Елизаров

Современная русская и зарубежная проза