Пираты Карибского моря: Сокровища Потерянной Бездны (СИ)

— Добрый вечер, Дэйви Джонс, — послышался позади морского дьявола голос. Он обернулся и увидел, как из морской пены медленно поднялась морская богиня — Калипсо… Она больше не выглядела, как Тиа Дальма — афроамериканка с дредами, — тот облик, что она имела раньше, когда ещё была заключена в теле человека, богиня изменила до неузнаваемости. Теперь она была больше похожа на богиню, чем раньше. Она была одета в элегантное платье, которое, как оказалось, было сделано из морской пены и было удивительно красиво. Лицо её было бледным, а волосы напоминали молоко и вились вниз до самой талии. Большие голубые глаза сейчас внимательно смотрели за спину Джонсу, на Онорату.

Наконец бывший капитан «Голландца» и сам перевёл взгляд на «выжившую» пиратку и испуганно отшатнулся от морской богини. Ох, не к добру сейчас всё это!..

— У нас гостья? — заговорила Калипсо, её голос почти не изменился. Может, потому что она сама так захотела. — Джонс! К тебе посетитель, дорогой, прибери свои щупальца, — слегка смеясь произнесла богиня. Но тут она стала свидетелем очень странного поведения Джонса. Бывший капитан «Летучего Голландца», гонимый странной вспышкой ярости, подбежал к Онорате и, схватив её клешнёй за руку, стал энергично «приветствовать» гостью. — Джонс, клешню разожми, ей же больно! Я понимаю, что ты хочешь быть милым, но… Чёрт побери, отпусти её руку!!! — вскричала Калипсо, и Дейви Джонс наконец услышал её. А девушка тем временем внимательно и не без интереса следила за тем, как красные шрамы от «дружественного рукопожатия» Джонса равномерно затягиваются.

— Дэйви, что это было? — строго спросила Тиа Дальма, но морской дьявол даже не обернулся. Тут уже разозлилась она. — Что это было, Дэйви Джонс? — Стоявшая поодаль пиратка едва удержалась от смеха и, подобно Воробью, лишь довольно улыбнулась.

— Джонс, похоже, ты забыл, что значит гнев богини, — в конец разозлилась Калипсо, из-за чего на море появились волны. — Об этом у нас будет ещё отдельный разговор, — она выдохнула, и громадные волны превратились в маленькие и едва заметные.

— Ка-калипсо?.. — Джонс побледнел всей своей рыбьей харей, а его мелкие глазки забегали туда-сюда, в поисках надёжного бомбоубежища, ведь, помнится, в прошлый раз, когда она злилась, его сердце пронзил уже умерший человек…

Калипсо так взглянула на морского дьявола, что ему сделалось не по себе в прямом смысле этого слова.

— Ты хочешь вернуться на дно? — спросила богиня, всё ещё недоброжелательно глядя на Джонса.

— Так вот почему он умер… — задумчиво протянула Онората, до этого благоразумно изучавшая окрестности, ну или делавшая вид. За время своего отсутствия, она успела набрать кучу сокровищ, неизвестно откуда, и теперь каждый шаг этой самокоронованной королевы сопровождался громким звоном.

— Да, именно так, — богиня сердито посмотрела на Джонса, рыбья харя которого на глазах превратилась в обычное человеческое лицо. — Да если бы я только знала тогда откуда взялся Кракен на самом деле… Ему бы пришлось вернуться на дно.

Из рук Онораты вдруг выпали все сокровища, а она сама утратила тот оптимистичный вид, но лишь ненадолго.

— Упс, как неудобно получилось!.. — она поднялась с песка. — Э… Ну мне пора возвращаться… Меня там ждут!.. Ничего без меня не могут!.. — и она, выдавив улыбку, бросилась бежать в противоположную сторону от пары, но вдруг неожиданно вернулась и добавила: — Кстати, Калипсо, по секрету: Кракен — сын Дейви Джонса! — и она вновь исчезла из поля зрения.

— Ничего не хочешь мне объяснить? — разъярённо дыша спросила богиня, глядя в лицо любимого, теперь уже по-настоящему человека.

— Такова моя натура, — ответил её же словами Джонс и прежде, чем Калипсо успела хоть что-нибудь ответить, он, пользуясь преимуществом своей нормальной внешности, поцеловал её.

***

Онората с победным видом поднялась на борт и, самолично подняв якорь, встала у штурвала. Как там Джек говорил, выйти?..

— Верх внизу! Закат на восходе и прочая непонятная бессмыслица, — подсказал из-за спины его голос.

— Да, спасибо, — ответила девушка, пока до неё не дошёл весь смысл слов. Она обернулась и увидела перед собой, собственно, самого пирата. На голове у него была морская кожаная треуголка, что не до конца скрывала края красной банданы; одет он был в коричневый расстёгнутый китель, из-под которого виднелся жилет, наспех надетый поверх просторной рубашки, также на нём были темно-коричневые бриджи и высокие сапоги; и девушка тут же разглядела, что на его поясе, как и у неё самой, висела сабля, а так же увидела заткнутую за пояс пару пистолей. А черты его лица были очень манящими для взглядов: тёмно-карие глаза, подведённые сурьмой от слепящего солнца, на губах играла довольная улыбка, а тёмные волосы были сплетены в дреды.

— Привет, цыпа, — в своей обычной манере ответил Воробей, улыбаясь. — Ты ведь рада меня видеть?