Письма 1886-1917

Было решено, что "Драма жизни" идет первой и потому теперь ей должны быть оказаны предпочтения. Это не значит, что Вы должны безвыходно сидеть на "Драме жизни", а значит, что перед репетицией надо ясно сговариваться с режиссером, для того чтобы он вовремя мог Вас предупреждать и вызывать на свою репетицию.

Итак, я начинаю издалека.

Я Вас очень люблю, знаю, что Вы добрый и сердечный человек; знаю, что Вы талантливый и что я когда-то мечтал помочь Вам сделаться тем актером, которого Вы могли бы выработать из себя.

Теперь я бросил эту мечту художника, так как нельзя осуществить ее без Вашего участия.

Вы сами не хотите быть этим актером, так как Вы не любите своего дела ³.

Душевно жалею об этом – так, как, вероятно, никто (особенно после последнего спектакля "Вишневого сада").

Тем не менее продолжаю любить Вас как человека.

Ввиду сказанного я буду обращаться не к Вашему чувству артиста, а к Вашему доброму сердцу, и Вы меня поймете.

Продолжение в следующем письме, предназначенном не только для Вас, но для всех интересующихся.

С почтением

К. Алексеев

3 ноября 1906 г.

242*. Вл. И. Немировичу-Данченко

Воскресенье 5 ноября 906.

5 ноября 1906

Москва

Дорогой Владимир Иванович.

Без сомнения, Вы тот человек, который должен соединять в своей руке все вожжи отдельных частей, и когда Вы их держите, в театре все идет хорошо.

Я уже извинялся за Сулержицкого, признавая себя неправым и с официальной и с этической стороны. Я пояснял, почему все это так случилось. За эту бестактность охотно извиняюсь еще раз.

Угрозы я не вижу никакой в том, что я буду давать уроки у себя дома или у Адашева¹. Напротив, это просьба, так как без этого я бы не счел себя вправе говорить с Адашевым. За эти дни я прочел так много странного и неожиданного, что искренно поверил тому, что мои уроки нежелательны. Тем лучше, если этого нет.

Уверенный, что мое участие в школе желательно не для того, чтоб делать в ней то, что делают другие, а для того, чтоб найти нечто новое, я взялся за водевиль. Сам я не мог его вести и потому пригласил Александрова за свой личный счет (об оплате мы еще не сговаривались).

В тот период, когда Вы хворали и не могли работать, я хотел поднять дух тем, что всем дам работу. Думаю, что Александров запил бы без этой новой работы, на которую, по-моему, он вполне способен. Я хотел соединить приятное с полезным. Обращаю внимание на то, что я особенно напирал при этом на то, чтобы водевиль отнюдь не мешал классам, и, когда узнал от Самаровой, что ученицы приходят в класс усталые, я просил Александрова найти другое время для своих репетиций.

И в этом я формально неправ и прошу прощения, но я сделал ошибку без дурной цели.

На будущее время прошу меня известить: должны ли прекратиться эти классы.

Относительно авторов Вы неправы совершенно.

Смешно подозревать меня в том, что я люблю читать чужие пьесы и писать о них отзывы. Всем без исключения я писал, что передам пьесы для прочтения и сообщу о результате.