Письма, 1926-1969

Если Вы пишете мне в Германию, лучше не упоминать переводы. Все письма вскрывают. Меня пугают даже лишние вопросы, так как я никогда не знаю наверняка, как именно я нарушил эти изощренные законы. Между нами дело обстоит следующим образом (на случай допроса): на Ваше имя я оформил дарственную на права на перевод. После этого заявилась американская полиция. Я предоставил подробный отчет, отозвал дарственную. Мое письмо пришло с опозданием: Вы уже успели воспользоваться своим правом, и далее – Вы не принимаете отмену дарственной. Мне написали из полиции (высылаю Вам копию), что мои предыдущие действия не станут поводом для последующих разбирательств. Поэтому я не волнуюсь из-за «Вопроса о виновности», как не волнуюсь и из-за всего, что происходит без моего явного одобрения. Если необходимо что-то обсудить, мы должны подождать до апреля. Надеюсь, к тому времени я снова буду здесь, хотя бы на 10–14 дней. О времени напишу заранее из Гейдельберга.

Если Вам будет угодно, напишите, над чем Вы работаете сейчас. Дела с Ламбертом Шнайдером идут медленно. Снова и снова технические помехи. Ремонт оборудования почти невозможен. Типография для такого объема работы слишком мала. Катастрофически не хватает бумаги.

Пишу перьевой ручкой, из-за нее почерк еще хуже, еще труднее. Надеюсь, Вы не слишком сердитесь, пытаясь его расшифровать!

Всего наилучшего

Ваш Карл Ясперс

1. В дополнение к гонорару за Базельские лекции была назначена и оплата пребывания в Кране.

2. Генрих Барт (1890–1965) – швейцарский философ, позже коллега Я. в Базеле.

3. Карл Барт (1886–1968) – протестантский теолог, представитель диалектической теологии, с 1921 по 1935 г. занимал различные профессорские должности в Германии, с 1935 г. профессор в университете Базеля, относился к Я. с ироничной отстраненностью.

4. Предположительно речь идет о философе и психологе Гансе Кунце (1904–1982), чей двухтомный труд «Антропологическое значение фантазии» был опубликован в Базеле в 1946 г.

5. Веркор, псевдоним Жана Брюллера (1902–1991), французского писателя и сооснователя издательства движения Сопротивления Les Editions de Minuit.

61. Ханна Арендт Карлу Ясперсу4 сентября 1947

Дорогой Почтеннейший,

Ваше милое письмо из Швейцарии было преисполнено радости, и в нем Вы коснулись множества вопросов, которые я мечтаю с Вами обсудить (и с большой осторожностью могу о них писать), поэтому я долго не могла на него ответить. Только что я прочитала его еще раз и почувствовала, что Вы рядом, словно мы сидим в одной комнате. Меня очень обрадовал Ваш успех в Базеле (я получила весьма прилично написанную газетную заметку, merci); это прекрасно даже если это лишь спектакль, после него всегда остается нечто невысказанное, именно то, о чем Вы не догадываетесь, для кого и как и, возможно, в результате каких превращений спектакль становится лотереей, результаты которой объявят еще нескоро, дата розыгрыша – тоже часть лотереи, но можно быть точно уверенным, что выигрыш будет огромен. Вы можете быть уверены. Да, Швейцария прекрасна, несмотря на то, что я всегда испытывала к ее жителям легкую, вероятно, несправедливую антипатию. Последний раз в немецкой Швейцарии я была, кажется, более десяти лет назад, уже тогда мне запомнилось, что на улицах говорят по-немецки. (Сегодня это не бросилось бы мне в глаза, на Бродвее и вокруг нашего Хадсона очень часто слышна немецкая речь.) Я чаще бывала во французской части Швейцарии, в Женеве, где жила недавно скончавшаяся подруга¹ моей матери. Женева тогда была отвратительна, международное место встречи всевозможных суеверий, теософии, христианской науки, переселения душ, знахарства, чего там только не было.

Будут ли опубликованы лекции? Я не поняла несколько Ваших замечаний о христианстве, что меня очень огорчило. И что стало с «Логикой»? Я должна кое в чем признаться: некий д-р Фризе² из Гамбурга настоятельно просил меня написать для одного сборника о великих европейцах статью о Вас – и я не смогла согласиться. (В этом, полагаю, причина, почему я пишу только теперь. Я стыдилась.) Дело во времени и искреннем страхе перед философией. Помимо работы в издательстве, я заключила договор на книгу об империализме и, разумеется, уже не укладываюсь в сроки. Но это неважно, важно то, что я даже не читала «Логику», а в том, что Вы называете «философской верой», разбираюсь скорее интуитивно, чем опираясь на знания, и кроме того, даже если я постараюсь предпринять самую скромную попытку интерпретации, стану жертвой пустого философствования и погружусь в банальности, имеющие смысл лишь для меня одной, от которых так трудно избавиться и исходя из которых так сложно говорить об истории.