Письма и дневники

Константин Сергеевич желает иметь в особом помещении студию, необходимую (по его убеждению) для питания Художественного театра. Там он будет заниматься своей системой и будет готовить для Художественного театра актеров и даже целые постановки, назначенные ему театром, но не к определенному сроку.

План театра, т. е. три новые постановки, должен не зависеть от работ К. С. в студии. Как режиссер К. С. не отказывается являться по приглашению для советов и по этим трем постановкам. Как актер К. С. отказывается от больших ролей и ничего не имеет против небольших ролей вроде Абрезкова.

Расходы по аренде и содержанию помещения студии, а также по уплате жалованья помощникам К. С. и лицам, занимающимся в студии, но не входящим в состав Художественного театра, должен взять на себя Художественный театр.

Выслушав требование Константина Сергеевича, собрание выразило глубокое сожаление по поводу того, что Константин Сергеевич отходит от Театра, опасение, что расходы по студии могут быть очень большие, и пожелание, чтобы требование Константина Сергеевича было выражено в конкретной форме» (Музей МХАТ, ВЖ № 8. Протоколы общих собраний членов Товарищества МХТ).

Собрание было продолжено 14 января в присутствии Станиславского. Вот протокольная запись: «Конст. Серг. поясняет, что автономная, но подчиненная Театру студия нужна ему и Театру для необходимой подготовки актеров (по системе), для пополнения труппы и для подготовки пьес под руководством К. С. – не к определенному сроку. Расходы по студии определить трудно, К. С. думает, что тысяч 6–8, во всяком случае не более 10, – будет довольно» (там же, л. 15–16).

Немирович-Данченко говорил на собрании о том, что «недоговоренность и недоверие очень мешали вести дело. Надо решать, возможно ли обеззаразить дело от гнили, которая в нем завелась, и продолжать его, или лучше повыгоднее его ликвидировать. Надо иметь в виду художественную рознь между ним и Конст. Серг. и не строить дело на их единении» (там же, л. 16).

⁴²⁰

В начале сезона 1911/12 г. Станиславский был крайне занят в репертуаре: за первую неделю он играл шесть вечеров подряд; в октябре играл 28 спектаклей.

А. А. Стахович заменил Станиславского в роли Абрезкова на десять представлений, после чего первый исполнитель снова стал играть «Живой труп», в очередь со Стаховичем и со вторым дублером, Лужским.

ОШИБКИ ТЕАТРА

Записи в большинстве своем относятся к событиям сезона (1909/10 г., но, судя по соседствующим записям, сделаны позднее.

⁴²¹ О реакции в Художественном театре на появление Крэга рассказывает А. Г. Коонен: «Когда Константин Сергеевич объявил труппе, что Крэг будет ставить «Гамлета», это вызвало большое недоумение и даже некоторую тревогу. Слишком несовместимыми казались искания Крэга с «системой»… Возражая сомневающимся, Станиславский заявил, что в Художественном театре в последнее время стал чувствоваться застой, опасная самоуспокоенность и что театр не может жить нормальной жизнью, если время от времени не вливать в него свежую кровь. Говорил и о том, что Крэг именно тот человек, который несомненно перебудоражит весь театр… Константин Сергеевич оказался прав. Присутствие Крэга сразу же всколыхнуло действительно застывшую атмосферу в театре – привычный размеренный ритм жизни был нарушен. Казалось даже, что люди стали быстрее двигаться». (Коонен Алиса. Страницы жизни, М.: Искусство, 1974, с. 129.)

⁴²²

Молодой актер А. Ф. Горев служил в Художественном театре с 1906 г.. После ролей Сахара в «Синей птице» и Хлестакова Станиславский связывал с ним надежды, оборванные болезнью актера и его ранней смертью.

⁴²³ Л. М. Коренева была ученицей школы МХТ с 1904 г.; до сезона 1909/10 г., когда она сыграла Верочку в «Месяце в деревне», у нее не было сколько-нибудь существенных работ.

⁴²⁴ В. В. Барановская была в школе МХТ с 1903 г.; Станиславский считал ее своей ближайшей ученицей наряду с Коонен и Кореневой. В архиве К. С. сохранилось ее письмо, содержащее анализ собственной творческой индивидуальности и дающее представление о ее работе со Станиславским (№ 7185). Сохранилась также записка, по-видимому, сопровождавшая цветы, поднесенные на спектакле: «Моему прекрасному отцу – Штокману от горячо любящей Пэтры» (архив К. С., № 7187). Под годом, когда Барановская «несла репертуар на своих плечах», подразумевается скорее всего сезон 1908/09 г., когда молодая актриса 83 раза сыграла Душу Света в «Синей птице», получила роль Натали Ховинд в пьесе К. Гамсуна «У царских врат», была введена на роль Ирины в «Трех сестрах», а также сохраняла за собой роль Жены Человека в «Жизни человека», Пэтры в «Докторе Штокмане» и Рузи в «Борисе Годунове».