Подлинники писем В. Г. ко мне лежат в Берлине — Дрезденский банк, а получить их я все еще не могу по силе каких-то неумных — я нахожу — формальностей. Там, в банке, весь мой архив за 905–913 годы.
Здоровее мое? Мне 58 лет, в марте будет 59, и это сказывается. Жизнь прожита не очень легко и просто. Но работаю я много Живу вдали от людей, очень спокойно, нигде не бываю.
Вы, Е. С., получите это письмо в первые дни нового года. От всей души желаю Вам и Вашим доброго здоровья, бодрости духа и — так хотелось бы, чтоб Вам удалось выпустить в этом году побольше книг В. Г.
Будьте здоровы.
24. XII.26.
Sorrento.
Н. Ф. ПОГОДИНУ
26 декабря 1926, Сорренто.
Ник. Погодину.
Вы, дорогой мой товарищ, пишете мне о своих рассказах: «Газетность, конечно, большая».
Нет, не только в этом недостаток Ваших очерков, а в том еще, что Вы хотите щегольнуть ловким словечком перед читателем, как, бывало, военные писаря царского времени щеголяли перед горничными.
Возьмем начальные строки «Кумачового утра»: «Рань
Дальше: «А сани скрипят в утро морозное, раннее». А попозже, в морозное утро — не скрипят? Морозным вечером — не скрипят? Лишняя фраза, и ничего хорошего в ней — нет.
Сани у Вас «пошли». Тоже нехорошо и неверно. И — Вы сами понимаете, что это — нехорошо. Чем дальше читаешь В[аши] очерки, тем проще они по языку, серьезнее по содержанию. Это говорит очень в В[ашу] пользу.
То, о чем Вы пишете, не просто внешние изменения старого русского быта, не мелочи, а глубочайшее перерождение старинного русского человека, отравленного множеством предрассудков, суеверий и враждебным недоверием ко всему, что исходит от города. Перерождение это совершается с быстротою почти чудесной. Весьма возможно, что со временем будет сказано: «За десятилетие с Октября 17 г. до 27 года русская деревня шагнула вперед на полсотни лет, едва ли когда-либо и где-либо в нашем мире было нечто равное этому событию». Этими словами будет сказана сущая правда.
Так вот о чем, вот о каком огромном, по его внутреннему значению, процессе пишете Вы, Погодин. Красивенькими словечками об этом писать — нельзя. Найдите слова точные, крепкие — в них будет настоящая красота и с нею вместе — правда. Надобно учиться, товарищ! Надобно упрямо, всю жизнь учиться видеть, понимать, изображать Вы, видимо, человек способный к писательству, с хорошим, зорким глазом и с хорошим сердцем. Позаботьтесь, чтоб сердце Ваше жило в ладах с разумом.
Вот Вам мой дружеский совет. Спасибо за присланную книжку.
Будьте здоровы.
26.XII 26.
Sorrento.
Сколько лет Вам? Что читаете? Читайте побольше! А верьте — поменьше.
ПРИМЕЧАНИЯ
В двадцать девятый том собрания сочинений вошли письма, телеграммы, надписи, написанные М. Горьким в 1907–1926 годах.
Датируется по помете адресата: «Получ 27 янв 07».
Датируется по почтовому штемпелю.
Датировано Е. П. Пешковой на основании ее архивных материалов.
Печатается по тексту «Литературной газеты», 1948, № 25, 27 марта
Датируется по письму Д. Я. Айзмана к М. Горькому от 21 января [3 февраля] 1907 года, на которое отвечает М. Горький.
Датируется по почтовому штемпелю.
В письме речь идет о повести Д. Я. Айзмана «Кровавый разлив».
Датируется по почтовому штемпелю.