Читаем Письма. Том III (1936) полностью

Хорошо, что Зина написала Хессемеру, — и такие музейные круги должны быть осведомлены, чтобы быть в готовности поражать клевету. Шклявер сообщает, что газета «Возрождение», допустившая оповещение клеветы, оказалась провокаторской газеткой, второе отделение франц[узского] генерального штаба произвело обыск и нечто нашло, а некий сотрудник газеты был арестован. Вот какого сорта личности нападают на нас. Ведь это совершенно то же самое, как и Васька Иванов, и прочие провокаторы, оплаченные различными хозяевами. Очень важно, чтобы и друзья узнавали, какого именно типа люди, работающие по распространению клеветы. Вы, вероятно, уже получили ответ на Ваше письмо от кн[ягини] Четвертинской. Напишите нам, кому именно Вы послали письма и от кого именно имеете ответы. Кому посланы письма в Ригу — одному Стуре или и Рудзитису? Весьма полезно, что Мор[ис] посетил лекцию Ноэля, — таким порядком он осведомился достоверно о том, какие разговоры в углах происходят. По Вашим письмам видим, что всеми Вами обращено должное внимание на предстоящую Конференцию в Арг[ентине]. Действительно, темные силы могут использовать и такие обстоятельства для своих мрачных намерений, потому очень пристально и деятельно следите за происходящим и выправляйте положение вещей. Мы уже писали, что Зина может не печатать сейчас нового каталога, а если нужно будет, то можно в каталог текущего года вложить отдельный добавительный листок. Таким порядком и в этом обстоятельстве будут избегнуты трения. Конечно, по всем этим делам советуйтесь с адвокатами, чтобы потом в случае чего-либо они не сказали, зачем не был спрошен их совет. Конечно, что-либо вытравлять на клише диплома недопустимо, а потому лучше сделайте так, как я Вам предложил, и выдайте временные свидетельства на бланке директора Школы за подписью директора и за печатью.

За эти дни у Вас, наверное, состоялось заседание Комитета Друзей. Интересно, какие именно конструктивные меры предлагаются друзьями. Хорошо, что образуются новые Общества, как, например, Об[щест]-во Пакта. Всякое такое новое объединение и начинание уже есть живая ветвь древа. Также хорошо, что алумни проявляют солидарность и активность. Пусть бы и они объединились в содружество или кооператив — ведь очень часто именно алумни остаются деятелями около своей альма-матер. Не могут ли алумни или кто-либо из преподавателей за летнее время дать где-либо за городом какую-то беседу об искусствах от имени Института? Ведь такая деятельность была бы полезна как им самим, так и учреждению. Без сомнения, каждый имеет в своем распоряжении или клуб, или школу, или конгрегацию, где такое собеседование могло бы иметь место. Конечно, в своем отчете Зина помянет все такие лекции и беседы. Шлем мысли о конструктивности и об обороне. Время кратко, не дадим ехидне угнездиться.

Шлем Вам самые сердечные мысли.

Духом и сердцем с Вами,

Р[ерих]

Посылаем еще две вырезки из Новой Зеландии — видите, как ехидна широко ползает.

81

Н. К. Рерих — А. И. Клизовскому

8 мая 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Дорогой Александр Иванович,

Пишу Вам и за Е. И. Елена Ивановна опять нездорова, опять возгорание центров, и целый ряд дней была в постели. Сейчас есть улучшение, но нужна большая осторожность.

Спасибо за Ваше письмо и статью. Возвращаем ее с некоторыми пометками. Вы правы, предполагая, что для журнала она будет длинна. Если даже Вы вынете отмеченные места, то и то она не будет журнального размера. Потому Ваше предположение издать ее в виде совершенно общедоступной брошюры наиболее удачно. В журнал Асеева эту статью не посылайте. Только что мы послали Асееву очень важное для него сообщение. Скажу то же самое и Вам, и Вы, наверное, глубоко поразитесь тому, что и такие мрачные обстоятельства возможны в наши смущенные дни. Не кто иной, как тот же самый мракобес Васька Иванов, получил торжественную грамоту от Карловацкого Синода в Югославии с выражением благодарности за «защиту исконных русских начал». Таким образом, делается очевидным, что изругать Петра Великого, назвать Кутузова изменником, очернить Пушкина, Толстого и всю Россию есть наивернейший путь к получению торжественной синодальной благодарственной грамоты. Вот до какого мрачного одичания доходит человечество. Мало того, тот же В. Иванов в сообществе двух столь же мрачных сопутников избираются в качестве лучших людей представителями от Харбина на духовный Собор в Югославии. Вот до чего дожило человечество. Об этом мы известили Асеева, ибо при наличии таких махровых мракобесов могут быть всякие выпады, и потому с его стороны должен быть проявлен особый священный дозор.

Воображаю, как Вы и Ваши друзья будете изумлены такими сведениями. Когда мы получили письмо от нашего содружества в Харби[не] с приложением газетной вырезки, мы были искренно изумлены, ибо очевидно, что мракобесие не имеет предела.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Том 4. Материалы к биографиям. Восприятие и оценка жизни и трудов
Том 4. Материалы к биографиям. Восприятие и оценка жизни и трудов

Перед читателем полное собрание сочинений братьев-славянофилов Ивана и Петра Киреевских. Философское, историко-публицистическое, литературно-критическое и художественное наследие двух выдающихся деятелей русской культуры первой половины XIX века. И. В. Киреевский положил начало самобытной отечественной философии, основанной на живой православной вере и опыте восточно-христианской аскетики. П. В. Киреевский прославился как фольклорист и собиратель русских народных песен.Адресуется специалистам в области отечественной духовной культуры и самому широкому кругу читателей, интересующихся историей России.

Александр Сергеевич Пушкин , Алексей Степанович Хомяков , Василий Андреевич Жуковский , Владимир Иванович Даль , Дмитрий Иванович Писарев

Эпистолярная проза
Письма
Письма

В этой книге собраны письма Оскара Уайльда: первое из них написано тринадцатилетним ребенком и адресовано маме, последнее — бесконечно больным человеком; через десять дней Уайльда не стало. Между этим письмами — его жизнь, рассказанная им безупречно изысканно и абсолютно безыскусно, рисуясь и исповедуясь, любя и ненавидя, восхищаясь и ниспровергая.Ровно сто лет отделяет нас сегодня от года, когда была написана «Тюремная исповедь» О. Уайльда, его знаменитое «De Profundis» — без сомнения, самое грандиозное, самое пронзительное, самое беспощадное и самое откровенное его произведение.Произведение, где он является одновременно и автором, и главным героем, — своего рода «Портрет Оскара Уайльда», написанный им самим. Однако, в действительности «De Profundis» было всего лишь письмом, адресованным Уайльдом своему злому гению, лорду Альфреду Дугласу. Точнее — одним из множества писем, написанных Уайльдом за свою не слишком долгую, поначалу блистательную, а потом страдальческую жизнь.Впервые на русском языке.

Оскар Уайлд , Оскар Уайльд

Биографии и Мемуары / Проза / Эпистолярная проза / Документальное