Читаем Письма. Том III (1936) полностью

Какое такое торжественное собрание в честь Павлова было 5 апр[еля], о чем Вы прислали нам две публикации? Кто же такой на этом собрании был? Кто именно его сформировал? Знали ли Вы о нем вовремя или же оно стало известно лишь постфактум? Последнее вряд ли могло случиться, ибо все собрания всегда оповещались на доске при входе. Ясно лишь одно, что вредители, действующие против продвижения, бросаются и в круги колонии, чтобы сеять черные зерна. Знал ли о собрании Москов? Где теперь Греб[енщиков]? Все это чрезвычайно показательно. Получили первую часть статьи «Пророки». Посылаются ли также в дружественные газеты и мои статьи, запас которых у Зины еще имеется? Кстати, пусть Морис пришлет нам сюда все, что имелось уже переведенное на англ[ийский] яз[ык] и не напечатанное, как, например, «Пламя»[307]

, «Гримр-Викинг»[308]
, «Миф Атлантиды»[309]
и пр[очее], — здесь большой спрос на статьи. Как чудовищно нелепо сказанное Линден! Можно было думать, что она и умнее, и честнее, но дойти до такой нелепицы может лишь темное сознание. Пусть Франсис скажем нам, когда именно ей потребуются оттиски и фотографии, полезные для выставки в Бостоне. К указанному ею сроку мы и вышлем отсюда. Весьма возможно, что молодежь из Рочестера весьма полезна. Если Холли в «Уорльд Юнити» и дружественен, то почему они не спросят о статьях? Прекрасно, что Кэтр[ин] и Фран[сис] едут в Вашингт[он]. Кроме всяких возможных откровений о Пакте они могут нащупать и по общему положению дел. Будем надеяться, что с манускриптами-тетрадями все устроится наилучшим образом. Из последних писем Ваших не видим, как устроился и второй Комитет. Если Стокс не убежден [относительно] нового Общества Пакта, то когда он узнает, что и Хорш ушел из Постоянного Комитета, о чем Х[орш] сам известил Таубе, то, может быть, Стокс изменит свое мнение. В конце концов, Постоянный Комитет вовсе не исключает возможность образований всевозможных обществ и групп, посвященных мирной идее Пакта. Ведь в разных странах такие группы и общества существуют: и в Латвии, и в Бельгии, и в Париже, и пр[очие].

Во всех последних письмах Ваших не было упоминаний о Фриде. Наверное, и в том секторе происходят какие-то шевеления. Конечно, Морис может кратко известить Кардаш[евского] о том, что Леви отошел, иначе еще и тут начнется переписка, которая окончится новым вредительством. Как я уже писал, можно бы об открытии древнего города сообщить Хьюиту, это максимум того, что сейчас может быть сделано. Хорошо, что Морис от моего имени принял приглашение Лагардии. К сроку мы пошлем ему и телеграмму. Если бы возникали и другие подобные обстоятельства, то, вполне естественно, Морис может от моего имени принимать такие полезные приглашения. Как хорошо, что теперь письма не попадают во враждебные руки. Надо думать, немало писем не достигло своего назначения. Во всем мире, как Вы видите, слагается невозможное положение. Естественно, пространственные токи могут отражаться и на здоровье. Потому берегите здоровье, всеми силами берегите свое единение, которое прежде всего укрепит и здоровье и сложит удачу. Сколько маленьких обстоятельств делают из урожая сам-четыреста всего сам-пять[310]

. А теперь каждое зернышко так ценно! Вот и здоровье Е. И. все еще не хорошо, трудные времена во всех отношениях! Но Вы знаете и в сердце чувствуете, что победа решена, лишь бы сделать ее как можно ярче, и это в руках всех сотрудников и друзей. Шлем Вам, родные, самые сердечные мысли и знаем, что священный дозор и неусыпен, и прочен. Сейчас в летнее время мускуса не достать, и вообще он почему-то поразительно сократился. Имейте в виду, что бобровая струя (кастореум) дает очень хорошие результаты, так же как и спермин д-ра Пеля в Германии для приема внутрь. Мы здесь принимаем фосфорин — хотя он действует медленно, но само вещество его полезно. Итак, будем ждать сведений о поездке К[атрин] и Фр[ансис], о наших Комитетах. Очень тронуты отношением кн[ягини] Шаховской. Любопытно, какие такие люди, и даже будто бы неплохие, занимаются злословием. Как замечательно сказала Шаховская об устройстве митинга, но опасаемся, что по летнему времени и по разрозненности умов эта идея очень трудно выполнима. Ведь такие митинги должны быть вполне четко подготовлены заблаговременно, иначе они могут вылиться вместо пользы в безобразный хаос. Нужно быть уверенным и в ораторах, и в общем настроении умов. При существующей подпольной работе — не будем закрывать глаза и на черную ложу — необходимо учитывать все обстоятельства. Ведь Глиин не один, там есть и Кар., и управляющий Ст[арого] Дома, и Тег., и всякие подобные. Прекрасно сказал Морису раввин об одержании — все это гораздо серьезнее, нежели люди привыкли думать. Ведь многие являются послушным орудием даже бессознательно для наущения Черн[ой] Ложи. Ведь люди настолько не привыкли думать, что, допуская вмешательство Светлых Сил, в то же время забывают о многочисленных и изощреннейших воздействиях со стороны черн[ых] сил.

Еще раз шлем всем Вам наши лучшие мысли. Берегите себя.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Том 4. Материалы к биографиям. Восприятие и оценка жизни и трудов
Том 4. Материалы к биографиям. Восприятие и оценка жизни и трудов

Перед читателем полное собрание сочинений братьев-славянофилов Ивана и Петра Киреевских. Философское, историко-публицистическое, литературно-критическое и художественное наследие двух выдающихся деятелей русской культуры первой половины XIX века. И. В. Киреевский положил начало самобытной отечественной философии, основанной на живой православной вере и опыте восточно-христианской аскетики. П. В. Киреевский прославился как фольклорист и собиратель русских народных песен.Адресуется специалистам в области отечественной духовной культуры и самому широкому кругу читателей, интересующихся историей России.

Александр Сергеевич Пушкин , Алексей Степанович Хомяков , Василий Андреевич Жуковский , Владимир Иванович Даль , Дмитрий Иванович Писарев

Эпистолярная проза
Письма
Письма

В этой книге собраны письма Оскара Уайльда: первое из них написано тринадцатилетним ребенком и адресовано маме, последнее — бесконечно больным человеком; через десять дней Уайльда не стало. Между этим письмами — его жизнь, рассказанная им безупречно изысканно и абсолютно безыскусно, рисуясь и исповедуясь, любя и ненавидя, восхищаясь и ниспровергая.Ровно сто лет отделяет нас сегодня от года, когда была написана «Тюремная исповедь» О. Уайльда, его знаменитое «De Profundis» — без сомнения, самое грандиозное, самое пронзительное, самое беспощадное и самое откровенное его произведение.Произведение, где он является одновременно и автором, и главным героем, — своего рода «Портрет Оскара Уайльда», написанный им самим. Однако, в действительности «De Profundis» было всего лишь письмом, адресованным Уайльдом своему злому гению, лорду Альфреду Дугласу. Точнее — одним из множества писем, написанных Уайльдом за свою не слишком долгую, поначалу блистательную, а потом страдальческую жизнь.Впервые на русском языке.

Оскар Уайлд , Оскар Уайльд

Биографии и Мемуары / Проза / Эпистолярная проза / Документальное