Письма. Том III (1936)

У Мориса должен был быть список содержания двух памятных исчезнувших витрин, интересно, с какою злою целью совершено и это похищение? Ведь друзья и Комитет Защиты должны знать, что уже такие акты происходят в самом Музее, без ведома Мориса как заведовавшего этим делом. Конечно, мы понимаем, что Вы все всячески остерегаетесь от всяких злых умыслов, но ввиду неслыханной злобности врагов хочется еще и еще раз предупредить и Вас, и друзей, насколько нужно быть на несменном дозоре. Ведь все жертвователи (а их было немало, все пожизненные и почетные члены, которых было очень много) придут в справедливое негодование и прежде всего спросят от всех нас как от первоначальной группы о том, что именно произошло. Для этого нам нужно иметь вполне готовый, законный и справедливый ответ. Вчера мы получил брошюру петиции. Написана она хорошо. Для каждого порядочного человека вполне убедительно и само заключение, в котором по совету Махонэ справедливо указано, что поверх всего и по сроку преследование неуместно. Очевидно, само развитие дела выявит и таинственных подстрекателей. К именам Мартин, Холлей, Сильвестр добавьте еще Светланс (похоже на латышскую фамилию), Норок, Рочестер, Музел, Федор Михайлов. Конечно, как Вы уже заметили на примере Милликана и Кинили, такие имена обнаруживаются совершенно неожиданно, и потому внимание должно быть широко открыто.

Казалось бы, все факты на Вашей и нашей стороне. У Зины и Мориса расписки о шерах. В Олбани найден аффидевит самих Хоршей, по которому мы все являемся и Трэстис, и шерхолдерами[235]

. Вы имеете свидетельство самого Хорша от 1931 года о том, что Е. И. является полноправной Трэсти, также Вы имеете бумагу и о моем участии в Мастер-Институте, значит, до самого последнего времени никаких изменений в основном статуте не было. Если же что и было сделано в прошлом году, то ведь это было без нашего ведома — сплошное самоуправство.

2. IV. Вспоминаем, как некий член Амер[иканского] легиона писал доносы на Учреждения. Не происходит ли и сейчас нечто подобное? Ведь злоумышленники будут натравливать и прямо и косвенно всех, чьи имена остались в их рекордах. Ведь Вы помните, насколько они собирали от всех всякие имена и всякие эвиденс[236]

, а теперь они могут в обратном порядке пользоваться всем этим. Но, по счастью, во всем печатном материале учреждений имеется множество всяких имен и среди них много значительных. Ведь не могут же эти люди, подобно нинкомпупу, так же легко отказаться от своих же ясно выраженных мнений и пожеланий. В конце концов, что же такое произошло за прошлый год, что бы могло изменить чье-либо мнение? Этот вопрос даже с чисто гуманитарно-психологической точки зрения нас всех очень интересует. Какие же такие измышления и наветы должны были быть пущены в обращение, чтобы могли появиться такие чудовищные заглавия, как «Манджуко спай»?! Во всех имеющихся документах подчеркивается наша культурная деятельность, культурно-экономическая забота

и кооперативные построения. Всюду, где мы были или куда проникали наши книги, основывались Общества, Содружества, кооперативы и решительно нигде нельзя указывать, чтобы нас сопровождало нечто политическое. Необходимо, чтобы все друзья четко запомнили эти обстоятельства. Бумагу от Яп[онского] Минист[ерства], письмо Монг[ольского] Князя, бывшее в газете, письмо яп[онского] посла к Уолл[есу] — все это друзья могут знать и должны навсегда усвоить, что деятельность наша является исключительно культурною и провозвестием доброжелательства. Неужели же некоторые люди впадают в такое скотское состояние, что даже мысль о доброжелательстве повергает их в злобное неистовство? Как мы уже и говорили, все эти обстоятельства далеко выходят за пределы личности и оказываются чисто культурными заданиями. Если сейчас не только древнейшие коптские церкви разрушаются, но даже Красный Крест многих государств уничтожается бомбами аэропланов, то все это показывает, насколько человечество одичало и озверело, и ему и денно и нощно [нужно] твердить о Культуре.

Письмо Р. Тагора Н. К. Рериху от 22 сентября 1936 г.