Пистолеты для двоих

В начале одиннадцатого хозяйка принесла две сальные свечи в оловянных подсвечниках и предложила проводить мисс Гейтсхед в ее спальню. Поразмыслив над тем, отправиться ли ему в постель или сидеть и дальше у камина, Джон решил идти наверх вместе с ними. К этому времени они с мисс Гейтсхед достигли полного взаимопонимания, и хотя мистер Крэнбрук прямо не заявлял, что хочет продолжить это случайное знакомство, его намерение было вполне очевидным, пусть и невысказанным. Мисс Гейтсхед, со своей стороны, не видела надобности ему возражать. Теперь она даже считала вполне обоснованной его страстную речь о том, что место гувернантки ей совсем не подходит.

Взяв свечи, они последовали за хозяйкой вверх по лестнице. Голоса в баре уже стихли. Миссис Файтон сообщила, что в здешних краях ложатся спать рано. К тому же людям хочется успеть домой до того, как опустится туман. От свечи на стене плясали причудливые тени. Оказалось, что наверху есть еще два коридора, расходящихся под прямыми углами от того, что проходил по всей длине дома.

– Вы знаете дорогу, сэр, – промолвила мисс Файтон и строгим кивком показала Джону, что на этом они с ним прощаются. – Идемте, мисс!

Молодому человеку хотелось проводить мисс Гейтсхед хотя бы до двери. Она выглядела напуганной: очевидно, ей впервые пришлось одной остановиться в странной гостинице. Однако миссис Файтон производила впечатление сердечной женщины, которой можно поручить заботу о юной леди, поэтому, пожелав спокойной ночи, он ограничился тем, что с верхней площадки лестницы проследил, в какую из комнат войдет Мэри. Ее спальня оказалась в противоположном от его номера конце дома, дверь в комнату Вагглсвика находилась между ними. Такое расположение не очень понравилось Джону, хотя он не представлял себе, какие злые намерения может таить деловой человек средних лет. Он вошел к себе, не притворив до конца дверь. Саквояжи стояли в том же виде, в каком он их и оставил. Пока миссис Файтон не вышла от мисс Гейтсхед, Джон решил достать необходимые вещи. Однако едва на лестнице стихли шаги хозяйки, он схватил свечу, крадучись прошел по коридору и чуть слышно постучал в дверь Мэри.

– Кто там?

Ее голос звучал испуганно, и он мягко сказал:

– Это я… Крэнбрук! Хотел убедиться, что у вас все хорошо. Я не буду входить.

Судя по всему, мисс Гейтсхед ничуть не боялась своего нового знакомого. В комнате послышались шаги, дверь распахнулась.

– Я рада, что вы пришли! – зашептала девушка, стоя на пороге. – У меня в замке нет ключа, я всю ночь не смогу сомкнуть глаз. Когда мы шли по лестнице, вы видели этого ужасного человека?

– Вагглсвика? – резко спросил Джон и посмотрел по сторонам. – Нет. Где он был?

– В коридоре, который ведет на черную лестницу. Едва я успела его заметить, как он тут же скрылся. Говорила же, что он за нами шпионит!

– Не может быть! Зачем ему это? – тихим голосом спросил мистер Крэнбрук. – Может, спуститься вниз и спросить у миссис Файтон ключ от вашей комнаты?

– Уверена, что толку не будет. Наверняка он давным-давно потерян, потому что эта гостиница – самая запущенная из всех, в которых мне доводилось бывать. Под кроватью слой пыли… О, как бы мне хотелось, чтобы миссис Стоктон прислала за мной экипаж сегодня!

– Мне тоже… то есть нет, мне не хотелось бы, иначе мы бы с вами не познакомились, – честно признался Джон. – Но вам неприятно здесь находиться, и я переживаю – хотя и не верю, что у этого типа Вагглсвика какие-то дурные намерения. Ставлю десять против одного, что он просто слишком любопытен. Если боитесь, подоприте дверную ручку стулом.

Идея пришлась мисс Гейтсхед по душе. Девушка поблагодарила Джона и пожелала еще раз спокойной ночи.

Прежде чем вернуться к себе, мистер Крэнбрук постоял у коридора, что вел к черной лестнице, тщетно вглядываясь и вслушиваясь в темноту.

3

В саквояже лежала книга, которую он хотел почитать перед камином, однако огонь к тому времени едва теплился. Джон собрался было подкинуть угля, но не нашел ведерка. Звать хозяев из-за такого пустяка не имело смысла. Молодой человек забрался в кровать, поставил свечу на тумбочку и спрятал под подушку часы и деньги. Перина, хоть и чересчур теплая, была вполне удобной. Джон открыл книгу и стал читать, время от времени приподнимая голову с подушки и прислушиваясь. Комната была слишком далеко от бара, поэтому ни единого голоса оттуда не доносилось. Он вообще ничего не слышал, даже шуршания мышей.

Вскоре полное безмолвие начало его беспокоить. Хоть какие-то звуки должны были нарушать тишину в этот далеко еще не поздний час. В любой гостинице вы услышите, как разговаривают постояльцы, как кто-то ходит по коридору, как хлопают двери, звенит посуда, громыхают во дворе колеса. Конечно, «Пеликан» не мог похвастаться собственным двором, как и обилием гостей; и тем не менее казалось странным, что здесь нет никакой прислуги, если не считать бармена. Хотя бы официанта и горничную они могли нанять. Джон задался вопросом, почистят ли ему оставленные за дверью сапоги и принесут ли утром воду для бритья.