Пламя Феникса

– Отпусти меня! – выкрикнула Лали, и Кейто в эту же секунду переместился к ним внутрь круга, охватил взглядом развернувшуюся картину: принц удерживал Лали за волосы, занося над ней ритуальный меч. На ее шее и правда не было того сверкающего ожерелья.

– Убери от нее руки! – тихо произнес Кейто, сгущая вокруг себя тени, и ухмыльнулся. – И не смей когда-либо касаться.

Тьма окутала его руку, он замахнулся для удара. Принц все же отпустил Лали, но не успел увернуться и отлетел на значительное расстояние, разбивая кольцо преданных ему воительниц.

Кейто развернулся и приобнял Лали за плечи.

– Как ты? В порядке?

Она кивнула и прижалась к нему.

Воздух в зале резко остыл, посылая по телу дрожь и наполняя пространство туманом.

– Это и тебя касается, – раздался насмешливый голос, и из плотного облака, которое внезапно образовалось рядом с ними, вышел юноша. – Убери руки от моей супруги. И… как ты там сказал… не смей когда-либо касаться.

Кейто разглядел еще довольно мальчишеские черты лица, иссиня-черные волосы, но глаза, которые на него смотрели – теперь он узнал их. Это были глаза Дракона.

– Роши, – выдохнула Лали и вдруг вскрикнула. Синий свет вспыхнул на ее руке, исходя от камня в браслете.

– Иди сюда, Лалибэй, супруга моя небесная. Мы не должны больше разлучаться. И возьми то, что принадлежит тебе. Никто больше не будет властен над тобой, – Роши протянул ей покрытую инеем ладонь, на которой сверкало яшмовое ожерелье, – кроме меня.

Шестая стоянка. Врата Дракона

Дворец Дракона пустовал. Виктор тщетно переходил из зала в зал, но здесь не было даже заплутавшего духа.

Циара то покидала его, то возвращалась, но ходила рядом с ним молча, совершенно понурая, а когда он спрашивал, где здесь выход, то лишь пожимала плечами и отвечала, что нужно найти его самому. Врата, которые привели бы к Зеркалу, могли оказаться где угодно, но сколько времени ему потребуется, чтобы найти их?

Виктор разглядывал запылившиеся статуи и фрески. Все здесь выглядело заброшенным. Дракон, о котором столько говорили, возможно, и вовсе не существовал.

Архитектор шел вперед в полном одиночестве, практически околдованный здешней неподвижностью, пока не набрел на комнату с огромным зеркалом во всю стену. На душе у Виктора потеплело: возможно, разгадка совсем близко, и он наконец завершит свои поиски и вернется домой. Ему хотелось вырваться из этого бездушного пустого мира и вновь обнять Юви, посмотреть ей в глаза, увидеть улыбку на ее лице. Взять за руку и прогуляться по Ремесису.

Виктор приблизился к зеркальной стене, кладя ладони на ее холодную поверхность. Поначалу он видел только себя: осунувшегося старика в лохмотьях на фоне позолоченной мебели и паутин. Вдруг отражение пошло рябью, а за пределами зеркальной глади открылось другое пространство, где стоял огромный золотой трон, напоминавший застывшую волну.

Тронный зал. Виктор ощупал зеркало, но нигде не видел прорехи, которая бы пустила его туда. Возможно, это и есть выход. В тронном зале началось какое-то движение. Циара уже давно не появлялась.

Виктор увидел темную фигуру, которая расхаживала взад-вперед, а рядом застыла девушка в бальном платье. Но вот она шевельнулась, и Виктор понял, что и девушка живая. Или она здешний дух?

– Я так долго хотел тебе обо всем рассказать, – произнес темноволосый юноша, показавшийся Виктору знакомым. Все встало на свои места, стоило девушке заговорить.

– Так почему же не рассказал, Роши?

Виктор вжался в зеркало, ставшее прозрачным, как стекло. Стукнул по нему кулаком, но ничего не произошло. Похоже, его здесь не видели. Это было реальностью или миражом? Прошлым или будущим?

– Я не мог, Лали. Не время было. Но я все тот же, что и раньше.

– Но ты… ты…

Виктор с потрясением смотрел на Лалибэй, пытаясь понять, сколько времени прошло, чтобы она так изменилась. Стройная, подтянутая, она держала спину прямо, как царственная особа, напряженная, будто воин перед атакой, и вместе с тем женственная. Лицо ее похудело, заострились скулы, но во взгляде не было прежней радости.

– Что я? – ответил ей Роши, который тоже выглядел иначе. Его волосы почернели, иногда в них играли синие отблески. На нем были серебристые доспехи с плащом, колыхавшимся, словно море, и впитавшим в себя множество оттенков этой буйной стихии. – Ты хотела сказать, что я Дракон? Так и есть, Лалибэй. А ты мой Феникс. Так было всегда.