Пламя и пепел

— Сегодня в Цюрихе, в районе Старый город, было совершено разбойное нападение на одного из гостей города — известного антиквара мсье Леграна. Мсье Легран доставлен в городскую больницу и пока находится без сознания, однако, по сообщению врачей, его жизни уже ничего не угрожает. Как только мсье придет в себя, мы сможем узнать подробности этого дела. Удивительно, что происшествие имело место в одном из самых спокойных районов Цюриха. Полиция занимается этим делом, однако пока воздерживается от комментариев. К другим новостям. Сегодня в музее…

У меня вырвался вымученный, прерывистый вздох. Взглянув на напряженное лицо Этьена, я тут же пересказала ему услышанное — он-то ничего не услышал. Видно, я просто сидела ближе к источнику звука.

Уже вечерело, но я надеялась успеть в Цюрих в рабочие часы — выходит, хорошо, что все сегодня сложилось именно так. Мы могли только сейчас заканчивать свой рабочий день — и, конечно, эту новость узнали бы намного позже, и поехать к нему смогли бы только на следующий день. А я чувствовала, что действовать нужно как можно скорее.

Оставив остывать недопитый чай, мы выскочили из квартиры и запрыгнули в машину.

И снова мы оказались в клинике Цюриха, куда только вчера Легран приезжал проведать свою тетушку — и вот теперь оказался пациентом.

Глава 29

Мы едва не опоздали — но, будь мы самыми обычными визитерами, и эти часы приема оказались бы ни к чему. Администратор, сообщив, куда был определен Легран, тут же добавила, что он все равно пока без сознания, и лучше бы нам прийти завтра. Но нам нужно было навестить бедного Скарабея.

Приглушенный свет, казенная рубашка и одеяло, белые жалюзи, отгораживающие пациента от внешнего мира — все это, кажется, не могло не удручать. Фредерик Легран выглядел худым под тонким бежевым пледом, в окружении разнообразных приборов и мониторов, казавшихся каким-то антиподом живому человеческому телу. Подойдя поближе, я ахнула — едва ли не всю левую сторону лица покрывал лиловый кровоподтек. Я должна была узнать, что с ним случилось, не дожидаясь завтрашнего утра.

— На него напали… они?

Я едва не подпрыгнула, услышав за спиной встревоженный шепот Этьена.

— Сейчас мы это узнаем. Если это наши старые знакомые, мы должны почувствовать их энергетические следы. Протяни руки — и слушай.

Встав совсем рядом с кроватью, я вытянула руки так, что кончики пальцев оказались сантиметрах в десяти от бедняги Леграна. Я увидела, как Этьен, подойдя ближе, повторил мое движение, а потом закрыла глаза и прислушалась.

Конечно, я не медиум, и мне никогда не увидеть какую-то целостную картинку того, что произошло с антикваром, как это показывают в фильмах — но через несколько секунд ясно стали видны серые дымчатые полосы. След темных — как тогда, в гостинице и ресторане, и вокруг Лис после внушения. Я услышала, как ахнул Этьен — теперь он смог заметить то же, что и я.

Неприятное покалывание в кончиках пальцев от контакта с темной энергией, пусть даже таким мимолетным, прошло не сразу, и ведь я-то сейчас не встречалась с темными напрямую, а лишь попыталась заметить следы их визита в ауре Леграна. Я снова взглянула на антиквара — он все так же лежал с закрытыми глазами, мерно дыша, как во сне, и я в который раз пожалела, что среди всех моих сил не было способности к целительству.

— Пойдем. Вернемся завтра утром — надеюсь, он уже будет в сознании, и с доктором заодно поговорим. Надо бы найти гостиницу, нет смысла мотаться в Ролль на ночь.

Этьен удивленно посмотрел на меня и даже замедлил шаг.

— Подожди, что значит «мотаться»? Мы что, не собираемся возвращаться? А что делать с работой? Меня никто не отпустит.

— Увольняться! Я говорила тебе, что рано или поздно это случится!

Мой ответ прозвучал неожиданно резко, сердито, да и смотрела я на него совсем не ласково. Я не могла понять, как в этой ситуации можно думать о таких мелочах.

— Я-то надеялся, что это «рано или поздно» наступит через несколько лет… Ладно, позвоню им завтра с утра, а вернемся — там уж во всем и разберемся.

Я не стала добавлять, что вовсе не обязательно мы вернемся в Ролль завтра к вечеру. Не все же сразу.

— Ну ладно, работа… Но отца же я не оставлю. Я к нему постоянно заезжаю.

Я опустила нахохленные плечи.

— Прости, это я не подумала. Ему… нужен уход?

— Да нет, при чем здесь уход сразу! — Этьен вспылил, но быстро успокоился, — Нет, просто мы… общаемся, не хочу, чтобы он был один.

— Что-нибудь придумаем. Обязательно.

Когда мы устроились в отеле, тревога понемногу сошла, превратившись в глухой звон на втором плане неустанно бегущих мыслей. Неяркий свет настенных бра скрадывал неуютность обстановки, неизбежную в отелях, как бы ни старались штатные дизайнеры. Я сидела на кровати, обхватив руками колени, и пыталась рассуждать логически — а это все равно было сложно.