Планка абсолюта

– Раз логика такова, и ты будешь не в состоянии вернуть то, что я тебе отдам, то сделка невозможна, мне жаль!

Я был чрезвычайно рад, что проехался по логике. Мой реванш в споре с цербером приносил даже больше восторга, чем я ожидал, – парень не знал, как себя вести в нестандартной ситуации. Еще минута, и он бы начал лебезить передо мной.

– Логика никогда не подводила: ты даешь обещание, я доставляю тебя на границу, ты идешь смотреть свой сад, потом возвращаешься…

– Стоп! С какой стати мне возвращаться, у меня нет стимула…

– Тогда назад к архивариусу с крапивой. Это тоже вариант.

Охранник сделал ход ферзем. Но минутку, у меня тоже должен быть ферзь: с какой стати безумный библиотекарь примет меня обратно? У него была камера, он меня снимал, – для чего? Если не для охранника, то?..

– Этот полоумный джентльмен-садист делал снимки для повелителя, для Невежества!

В моем голосе чувствовалась сила, ее воспринял и охранник.

– Он… для своего архива, для внутреннего использования.

Я с ходу возразил, что это нелогично – снимать свои преступления на пленку. Пришлось соврать, что библиотекарь сам сказал, что отдаст снимки повелителю, так как каждый в джунглях должен что-то ему платить.

Последним аргументом я попал в точку. Бог его знает, этого шельму-охранника, что он там задолжал невежеству, что теперь хочет откупиться моим обещанием.

Вторая нестандартная ситуация ненадолго обесточила охранника: все в его облике говорило, что он не знает, как поступать. Ему оставалось применить силу, но и тогда бы он проиграл! Грубая сила нелогична, вдобавок я замкнусь, сделаю вид, что поранен, и уж точно не отдам обещания.

– Пойдет, ты даешь обещание и идешь в свой сад… После возвращения я отдаю тебе обещание назад…

– Верно, ты доставляешь меня к Маю, и я окончательно расстаюсь с обещанием в твою пользу!

– Мая не было в начале…

– Постой, приятель, как раз в начале он и был – это от него ты забрал меня в Семизонье, вспомни.

Возникла пауза: насколько мне пришла охота торговаться, настолько же непривычным был этот спектакль охраннику. Должно быть, он высчитывал, опасаясь остаться в проигрыше, и я решил вмешаться:

– Ты всегда просчитывал все мои ходы, так что все у тебя на глазах. Делаем первое – первым, а второе – вторым.

Мое заклинание сработало, и в голове надзирателя шестеренки вновь совпали: первое переместилось к первому, и он решился:

– Ты сразу отдаешь обещание, как только окажешься у границы. Все так?!

– Ага, уже столько об этом толкуем…

Он коснулся моего плеча, и мы переместились.

Глава 56

Я был о себе слишком высокого мнения, когда полагал, что все получится так запросто. Охранник вернул меня обратно в Джи Даун, и я понял почему. Когда я заговорил о Мае, он все смекнул, – такая жертва ему ничего не стоила, а получить от меня «обещание» можно позже. В конце концов я измучаюсь и отдам его так, без всяких условий.

Раскрыть весь сложный план хитреца я не успел, поскольку скоро передо мной выросла чья-то фигура. Доверять в Джи Даун было слишком опрометчиво, и я спросил имя незнакомца, хотя по походке понимал, что это мой Май.

– Это ты, дружище?

Давешняя собака, несшая меня на своем загривке через этот ад, оказалась рядом и, зарычав, встала на дыбы. Май быстро взглянул на меня и сразу все внимание обратил на животное. Зверина, казалось, хотела куснуть Мая, а я так сжился с болью, что страха перед такой мелочью не испытывал. Май стоял близко и был без оружия, и чугунное животное это понимало.

– Отставить, – я уставился на хищника с чувством, что теперь могу им повелевать, и тогда непонятная собака зарычала на меня. Закрывшись локтем, я прокричал:

– Что за штучки? Вылетишь у меня к чертям собачьим!

Угроза подействовала, и зверюга принялась лязгать челюстями, но ни на кого не покушалась. Но даже на секунду я не хотел спускать с нее внимания, – последствия могли быть плачевными.

– Пойдем отсюда, – проговорил я, – она сейчас не должна трогать, а если нападет, я встану первым!

Май молча кивнул головой, и этот жест развеял сомнения – передо мной мой друг, Май! Мы удалились с того места.

– Как тебя сюда занесло? – услышал он мой вопрос.

– Наверное, так же, как и тебя. Меня охранник доставил.

– Тебя? За что? Это ведь худшее из худшего, в Джи Даун энергия жизни проходит чистку. Кроме боли, я ничего здесь не чувствовал.

Меня захлестнуло жалостью: как это было нелепо и чудовищно – попасть из спокойной периферии в самое пекло ада! Май тоже состроил горемычное лицо. Наверное, у него был нешуточный конфликт с охранником, – что еще мог сотворить этот большой ребенок?

– Охранник?

Друг кивнул.

– Май, – прорвало меня, – они искусили мою человеческую природу, выставили напоказ Невежеству, и я пал к его стопам. Поезд, понимаешь?! Я дошел до того, что хотел там остаться, хотел там жить, забыть про цель, про все. Но ты? Ты всегда был святым, ни на миг не прекращал лить свет, быть светом. Неужели Невежество слизало и тебя? За тебя не зацепиться, какой выступ оно нашло в самом лучшем из всех людей?!