Плата за капельку счастья

Печальную историю рассказал ей тезка ее прадеда. Он в войну был сыном полка. После войны, еще несовершеннолетним, попал в лагерь по обвинению в подготовке теракта против товарища Сталина. Потом вышел, будучи уже полным сиротой, стал работать, окончил заочно институт, женился. Родилась дочь. Жена умерла. У дочери муж и двое детей. У младшего внука Юры ДЦП. Дочь с мужем не справились с трудностями кризиса, безработицей и уехали в другую страну, чтобы спасти старшего сына, дать ему образование. Малыша оставили в детском доме для инвалидов. Посылают туда уже три года по двести долларов в месяц. За это время цены на все так выросли, лекарства, еда и прочее. Иван Григорьевич отдавал практически всю свою пенсию, чтобы скрасить тягостную для ребенка жизнь среди чужих людей, среди своей беспомощности и одиночества. Покупал ему, какие мог, подарки.

И наступил день, когда ему выставили долг за квартиру – около двухсот тысяч рублей. Сначала по иску ЖКХ описывали вещи и мебель, даже кота отобрали. Чтобы наказать. Потом суд вынес решение об изъятии квартиры.

– Я не стал бороться, – вздохнул Иван Григорьевич. – И не только потому, что мне не на что нанять адвоката, не у кого занять такую сумму, я никогда не обращусь к детям за помощью. У них своя жизнь и свои расходы. Я просто ушел.

– Но… Наверное, что-то можно придумать, – сказала Берта. – Вы могли бы пожить у нас. У моего жениха квартира сейчас пустует. Потом, может, кто-то помог бы вернуть вашу квартиру.

– Нет. Мне не нужны больше никакие квартиры. Как то ли в песне, то ли в стихах: «Постелите мне степь». Не хочу я больше ничьих милостей и одолжений. Мне хорошо на свободе. Внуку по-прежнему помогаю. Хожу к нему пешком. Пенсию оставили, благодетели. А на свободе у меня так мало расходов.

– Где этот дом ребенка? – спросила Берта.

– По Дмитровской дороге. Номер семнадцать.

– У вас есть мобильный телефон?

– Конечно. Мы, бомжи, – люди продвинутые.

– Давайте я вам на него позвоню. Сохраните мой. Позвоните, если что-то нужно. Или просто так. Рассказать, как Юра. Может, вместе съездим. Я – воспитательница детского сада, дети меня любят.

– Спасибо. Воспользуюсь. Как вас зовут?

– Берта.

– Красивое имя. Сейчас вам лучше уйти. Идут мои соратники по свободе. Они не очень трезвые и изъясняются матом, а мне не хочется, чтобы у вас осталось плохое впечатление о свободных людях. Они тоже такими стали не совсем по своей вине.

Домой Берта и собаки шли медленно, в задумчивости. Душа теплела по мере приближения. Для того чтобы не хотеть свободы, нужно иметь причину. Притягательность сладкого плена. И эта причина ее ждет.

В подъезде Берта посмотрела на почтовые ящики. Странно, ее ящик просто вывернут из общего ряда. Дверца висит. Что и кто там мог искать? У нее, кроме газет и счетов, там ничего не бывает. Ящик у нее даже не закрыт.

Она вошла в квартиру и рассказала об этом Анатолию.

– Каникулы, дети хулиганят, – беспечно ответил он. – Я вчера вечером заезжал к себе, у меня подожгли газеты, сунули спичку в ящик. Соседи с первого этажа водой заливали.

У Берты мелькнула мысль, что это произошло именно у них двоих после того, как стало известно, что она истец в деле против Кидринских. Другие ящики остались целыми. Не исключено, конечно. Что взять с придурков? К тому же думать о чем-либо плохом не хотелось.

– Иди ко мне, моя радость, – позвал Анатолий.

За Анатолием

Анатолий вышел из дома, сел в машину. Выехал неторопливо, аккуратно на проезжую часть. Он думал о том, что сегодня Берта едет на запись телепередачи о ситуации с животными в Москве. Будет рассказывать историю Рекса. Назовет имена Кидринских. Вадим, участковый, сказал, что это маниакально-склочные люди, что они провоцируют и ждут обвинения в свой адрес, потом цепляются за каждое слово, подают встречные иски, занимаются организацией каких-то мерзких кампаний. Сам Вадим инициирует возбуждение уголовного дела против них и их незаконных ловцов, которые работают в службе «Автодора», то есть никаких лицензий ни на отловы, ни на хранение наркосодержащих препаратов не имеют. Нужно быть готовыми, конечно, ко всяким пакостям. Угораздило же их оказаться соседями таких мерзавцев!

Анатолий начал тормозить на переходе. Но тормоза отказали! Этого не могло быть. Машина на днях проходила техосмотр, он следит за ее состоянием.

Но его уже несло. Он сумел только вырулить на обочину, пустить машину в густой кустарник и выскочить на ходу. Автомобиль забуксовал, Анатолий не сразу смог вздохнуть из-за острой боли. Похоже, сломал ребро.

Встал, позвонил, дождался ДПС, эвакуатора, отказался от «Скорой помощи», вернулся домой на такси. Берты уже не было. Он стянул ребро жесткой повязкой, как в армии приходилось, все равно на это место гипс не кладут. Выпил водки, как болеутоляющее, позвонил на работу, рассказал, что случилось.