Плата за капельку счастья

Дальше был Анатолий, «Скорая», спасительный укол, забытье. Она успела спросить у Анатолия:

– Где собаки?

– Все в порядке, – сказал он. – Их найдут обязательно. Сосед, которого ударили ножом, сказал, что держал одного, рассмотрел и разбил бутылкой лицо до крови. Сосед ничего, в больницу не поехал. Я позвонил Вадиму: у этого соседа сняли кровь для экспертизы. Кольцов сказал, что дело будет у его друга Земцова.

– Только не у нас, не в нашем районе, – прошептала Берта. – Все узнают…

– Именно так и сделаем. Не у нас.

Из больницы Анатолий вернулся на такси поздно ночью. Не заезжая домой, остановился у дома Кидринских. Попросил у водителя монтировку и ломик. Взломал входную дверь в подъезд, вернулся, заплатил таксисту за дорогу и инструменты.

– Спасибо, друг. Очень надо, понимаешь…

Потом поднялся на этаж этих деятелей и вышибал ногой их дверь до тех пор, пока его не оттянул за плечи Вадим.

– Пошли, – сказал он. – Не марайся. Они уже трезвонят по всем телефонам. Хорошо, что я задержался, получил этот вызов.

В опорном пункте Вадим составил акт. Кидринские не вышли, когда он их просил. Такие крысы. Акт получился односторонний.

– Заплатишь штраф мировому судье. – И добавил с сочувствием: – Постарайся успокоиться. Я же сказал: исполнителей можно найти. Узнать заказчиков – дело техники. Но я, честно, сильно сомневаюсь, что это Кидринские. Почти уверен, что нет.

– Вадим, прошу тебя, не давай этому ход у нас. Не пиши даже протокол. Кольцов привлек людей из городского отдела по расследованию убийств. Если это все же Кидринские, полагаю, в этом и цель. Демонстрация, предупреждение номер два или три. Подробности потом они же будут цинично смаковать. Такое унижение их врага.

– Заметь, – сказал Вадим. – Я не говорю тебе, что не стоило лезть к ним. Понимаю, что тебе необходима была разрядка. Только… Даже если они. Мы пока ничего не докажем. В этих кустах, мягко говоря, нет видеокамер. А в подъезде, где ты дверь крушил, – есть. Но не они это. Они уже привыкли к всеобщей ненависти, жалобам, заявлениям, их это радует. А тут реальная возможность загреметь. Такое преступление.

Анатолий ушел. Вадим видел в окно, как скорбно он идет к машине, и думал: какой симпатичный мужик. Какой милый, интеллигентный человек, из удачных детей, которых растят хорошие мамы. Которым с детства говорят: слабых нужно защищать, со злом нужно бороться, к справедливости стремиться. И он выходит, такой, – все по полочкам в душе, – а мир-то совсем перевернутый. И зло им правит, и слабых не счесть, и справедливости нет и в помине. А тут еще любовь свалилась куском неба, так его пришибла. Он на словах хочет убить врагов, он бьется в дверь существ, которые совершили если не это, то много других преступлений. И у него могло бы получиться в самом удачном случае – выбить эту дверь. Ну, ударить одного сумасшедшего маньяка. Но он никогда не сможет кого-то убить или серьезно покалечить. Убийцы не говорят, не пугают, не бросаются на ветряные мельницы. Они делают свою работу. А такие, как Анатолий, обречены оставаться побежденными. И защищать любимых лишь своей безграничной добротой.

Виолетта и Георгиевский

Анатолий и Сергей Кольцов курили во дворе больницы. К ним вышел эксперт Масленников, как всегда гордо ссутулившийся, сосредоточенно-удрученный. Тяжелее всего ему даются драмы детей и женщин. Такая практика, а все не привыкает.

– Ничего страшного, – сказал он Анатолию. – Я взял данные и анализы для экспертизы. Врачи все делают правильно. Скоро поедет домой. Самое тяжелое в подобных случаях – психологический выход. Нельзя давать ей падать духом. Понимаю, что это банальность. Но Берта – сильный человек. Первым делом спросила, сможет ли еще раз стать матерью. Она вас любит. Просила ничего не говорить ее матери и сыну.

– Я взял отпуск, – перевел дыхание Анатолий. – Глаз с нее не спущу.

– Что для дела? – спросил Кольцов.

– Берта слышала, как один кричал: «Тварь! Убейте ее!» Покушение на убийство не исключено. Соседи помешали. У того, который разбил одному голову бутылкой, осталась на руке его кровь. Вадим взял ее для экспертизы.

– Да, мои ребята уже проверяют обращения по поводу травм глаз и ушиба бутылкой по пустому черепу. Это, конечно, Москва, максимум ближайшее Подмосковье. Дальше с такой историей не ускачут.

Во двор вошли Виолетта с Борисом. Виолетта познакомила всех друг с другом. Сергей с любопытством посмотрел на Георгиевского.

– Слышал я, что у меня появился коллективный конкурент. Не знаю, как вы, а я конкурентов люблю и нагло использую. Интересно узнать подробнее, что за дела у вас. Возможен ли несколькоголовый частный детектив.

– У нас немного другая миссия, – улыбнулся Боря. – Но где-то совпадаем с вами, наверное. Быть использованными дружественными конкурентами – это входит в нашу задачу. Можем отсюда поехать к нам.

– Так и поступим, – кивнул Сергей. – Тем более эксперт у нас общий, неделимый. По одной причине: он такой один.

На Цветной они поехали вместе, только Анатолий остался, он говорил с врачами, вечером его обещали пустить к Берте.