Плата за жизнь. Мы с тобой одной крови

К середине июля солнце словно проснулось, протерло глаза и взглянуло на каменное громадье — город Москву. За два дня камень накалился, ночью лениво отдавал свой жар, днем набирал заново, температура подскочила к тридцати, и людям стало совсем хорошо.

Гуров не выносил жару органически, плюс ко всему вынужден был ходить в костюме: не носить же пистолет в открытую, а без него сыщик чувствовал себя значительно хуже, чем без штанов. Правда, сейчас он большую часть времени проводил в прочно запертом кабинете, где пиджак и галстук можно было снять, что полковник и делал, лишь переступив порог.

Артем Ермаков беззвучно шлепал по клавишам принтера. Компьютер поглощал отбираемую оперативником информацию.

Крячко работал молча, с едва уловимой улыбочкой. Изредка он переставал читать описание очередного убийства, выпрямлялся на стуле, потягивался, заложив ладони за голову, и с интересом изучал сидевшего напротив Гурова, словно видел его редко или усмотрел в начальнике что-то новое. Гуров, как правило, на приятеля внимания не обращал, а если сталкивался с ним взглядом, смотрел безлично, сторонне.

Так и работали, молчали часами, изредка Гуров отвечал на телефонные звонки, порой ненадолго уходил, возвращался молча, продолжая изучать доставляемые с воли дела.

Розыскники Москвы быстро уяснили, что проверка формальная, для «галочки», так как почти все дела возвращали быстро, замечаний практически не делали, потому тащили дела охотно, ничего из них после первого случая не изымая и не припрятывая.

Порой, возвращая дело, Гуров внимательно смотрел в лицо розыскника и серьезно говорил:

— Я бы мог по делу наехать на тебя, но отпускаю с миром, потому с тебя причитается! Ты понял меня?

— Понял, господин полковник, — растерянно отвечал опер.

— Врешь нагло, — спокойно продолжал Гуров. — Ты ничего не понял. Известно, что я не беру, тем более не стану о таком болтать в присутствии свидетелей. Я тебе позвоню, скажу, куда и сколько принести следует. Свободен.

Опер хлопнул дверью, жизнь продолжалась. Всего таких разговоров Гуров провел пять. Артем Ермаков сидел, ничего не слыша и не видя, а Крячко после ухода очередного должника поинтересовался:

— Ты взятки будешь в одиночку брать или я тоже в доле?

— Ты в данном деле, Станислав, будешь паровозом.

— Велика честь…

— Приговор окончательный, работай, — перебил Гуров.

Станислава страшно интересовало, что старшой замышляет, зачем и кому именно напоминает о долге и в чем тот долг состоит. Одно Крячко знал наверняка:

Гуров что-то задумал, отбирает людей одному ему ведомым способом и он, Крячко, этим парням не завидует.

— Смотри-ка, либо стар и подзабыл, но, кажется, такого давненько не было.

По тону приятеля Гуров понял, что на него стоит посмотреть, и поднял голову. Крячко разглядывал фотографии, читал какой-то протокол, шевелил губами.

— Попробуй вслух. — Гуров откинулся на спинку кресла, потянулся.

— Двадцать второго февраля в троллейбусе пятнадцатого маршрута примерно в пятнадцать часов обнаружен труп гражданина Исилина Якова Петровича. Судя по тому, что людей, а следовательно, и свидетелей было дополна и никто не видел, как труп заносили, есть основания полагать, что данный гражданин вошел в троллейбус самостоятельно, а в труп превратился на глазах изумленной публики.

— Прекрати паясничать, пропусти десять страниц и объясни суть, — раздраженно сказал Гуров.

— Пожалуйста, заключение специалиста по трупам. «Гражданин Исилин скончался не от инфаркта, как предполагалось, а от…» Тут очень заумно излагается. А по-нашему, закололи его шилом либо иным иглообразным предметом. Удар нанесен сзади под левую лопатку, соответствующие отверстия имеются на пальто, пиджаке, рубашке и майке убиенного. Я почему сказал: давненько такого не было? Это в давние времена такое случалось: детишки «развлекались», особенно любили подкалывать людей в метро в часы пик…

— Полно, — перебил Гуров. — Артем, запусти в память: Исилин Яков Петрович, что-то мне помнится…

— Точно, есть, сейчас найдем, — ответил Артем.

— Не надо объяснять, что, пока территориальная милиция друг дружке труп отпихивала, троллейбус-то двигался, и на чьей территории ехал человек, а на чьей он в труп превратился — неизвестно. Кто же его за своего примет? В общем, пока суд да дело, ни одного свидетеля, где этот покойник в троллейбус вошел, обнаружить не удалось.

— Станислав, с нами работает молодой коллега, имей совесть, — сказал Гуров.

— Господин полковник, я всю свою совесть готов променять на одного свидетеля.

Артем Ермаков, видимо, уже получал необходимые данные, смотрел на экран компьютера, ждал, пока начальники угомонятся.

— Никто на такую невыгодную сделку не согласится.

— Понятно, младшего обижаешь…

— Так, — Гуров хлопнул ладонью по столу. — Банкира застрелили четвертого февраля. Труп неизвестного молодого мужчины Найден в лесопарке новой зоны «Измайлово» шестого. По фотографии убитого опознали жильцы дома, где проживал Белоус. Якобы убитый в Измайловском парке второго-четвертого разгуливал у дома и во дворе. Есть основания полагать, что он застрелил Белоуса.