Читаем Платформа полностью

Платформа

– Слушай меня. Паксеры часто летают в Потоке. Несколько лет назад я ходил сюда с одним парнем. Очень умелым, но проблемным. Он покинул Пакс и Хлад и, как мы слышали, пошел в криминалы. Его звали Милласко.

Стены пролетали мимо. Она перешла на авто, переключив все внимание на Бейла.

– Когда я вышел из больницы, кто-то в золотых НКЗ подрезал меня в Потоке. А потом Навид, прежде чем меня вышвырнуть, сказал, что меня предупреждали.

– Дельта. Ты мне рассказывал.

– Нет, не Дельта. Навид не знал, что она мне что-то сказала.

– Значит, он имел в виду то, что случилось в Потоке?

– Думаю, да. Думаю, Милласко вернулся на Хлад. Он вечно форси́л в золотых НКЗ.

– Бейл…

– Думаю, он был партнером Флешика. Думаю, они с самого начала хотели меня в это втянуть. Совершили убийство рядом со мной, чтобы именно я за ними пошел. Думаю, это Милласко убил Флешика. Дельта говорила, что в Паксе была инспекция. Они всё заранее обо мне узнали. Понимаешь? Они пользовались камерами; они знали, что той ночью я пил.

– И поэтому виновата я? Это не я тебя напоила, Бейл. Ты сам справился.

Рейзер ждала, что Бейл рассмеется, но он молчал. Она вспомнила, как Синт приказала ей оставаться с ним. Но сейчас было не время об этом рассказывать. Рейзер подумала, не сказать ли ему, что ее, возможно, окуклили, но и этого сейчас делать не стоило. Вероятность того, что она могла быть как-то в это вовлечена, почему-то еще больше разжигала в ней злость на Бейла.

Минуту они летели в молчании, а потом Бейл сказал:

– Они бы все равно меня достали, хоть пьяного, хоть нет. В любом случае я вышел на улицу, а они использовали Дельту, чтобы завести меня в переулок, а оттуда в канализацию.

– Зачем им это делать, Бейл? Слишком сложно. Не вижу никакого смысла.

– Ты права. Я не настолько важная птица.

– Хотя бы об этом заблуждении нам беспокоиться не стоит.

К ее облегчению, он замолк. Рейзер обнулила авто и вошла в ритм маленьких вращений и поворотов, а Бейл держался рядом, повторяя и предвосхищая ее движения, указывая потоки и завихрения воздуха, позволяя ей окунуть туда плавники, чтобы научилась держаться подальше. Он следил за тем, как Рейзер выбрасывает тросы, чтобы снизить скорость, и убедился, что она знает, когда безопасно их сматывать без риска запутаться, а когда лучше обрезать и дать им распасться на ветру.

– Они так сделаны, – сказал он, – что распадаются на молекулы через полсекунды после того, как их обрежешь. У тебя на каждой руке и ноге всего по сто пятьдесят мэ троса, и на каждый выброс уходит в среднем десять, так что когда можешь – сматывай, а когда не уверена – не рискуй. Если кончится трос, то лететь просто неудобно, а вот если запутаешься – умрешь.

Она почти не слушала. Ей нравилось, как тросы выстреливают и тянутся за ней плавными кривыми, нравилось подгадывать их втягивание, его восхитительную отдачу, так, чтобы выравниваться после поворота. Ей нравилось абсолютно все.

– Неплохо получается, – сказал Бейл, и они полетели дальше, закручиваясь тугой двойной спиралью и снова разлетаясь. Несколько раз он отставал, ненадолго скрывался из виду, а потом вновь присоединялся к ней; в его отсутствие в комме не было даже фонового шипения. Рейзер была слишком сильно занята полетом, чтобы высматривать Бейла, и ей было слишком хорошо.

Потом он снова очутился сбоку и продолжил разговор:

– Убитые тоже значения не имели. Я их всех проверил. Они все – никто. И Таллен тоже никто. Почему ему позволили выжить?

– Бейл, просто уймись. Ты ненормальный. Давай просто насладимся этим.

– С ним всё по-другому. Он должен быть ключом, Рейзер. – Бейл вильнул в сторону и обратно.

– Все это бред, – сказала она, злясь на него за то, что он портил ей эту радость, и на себя – за то, что не сказала ему о своем возможном участии. – Хватит. Ты показал мне Поток. Из тебя получится отличный инструктор. А если кого недостаточно напугает полет, добьешь их своими байками.

– Я знаю, что ты с этим связана, Рейзер. Но не понимаю как. То, что ты меня здесь нашла, – это слишком большое совпадение.

– Случайность, Бейл, – нервно сказала она. – Ты подгоняешь те факты, которые тебе нравятся, под какую-то свою грандиозную фантазию. Это не лучше, чем Богом все объяснять.

– До того, как мы познакомились, ты говорила в баре с Талленом. Вы обсуждали «ПослеЖизнь».

– Все обсуждают «ПослеЖизнь». Я со многими о ней разговариваю.

– Но не со мной. Не так быстро.

– Мне казалось, что эта тема будет для тебя неудобной. Как будто я тебя допрашиваю. Бейл, я хочу вернуться.

– Мы не можем. Только вперед, до самого конца.

– Это глупо.

– Это испытание.

Она зацепила вихрь, закрутилась, выровнялась и сказала:

– Испытание? В смысле?

– Если ты причастна, Рейзер, Милласко не попытается тебя убить. Только меня, потому что я до сих пор задаю вопросы.

– А если я не причастна? – нервно спросила она.

– Тогда ты поймешь, что я прав.