Плесень

— Да, а это тебе, — она положила конвертик на край стола, — обещанное вознаграждение. За то, что Марину нашёл.

Колян встал попрощаться, пожал по очереди протянутые ему руки, но так и не смог выдавить из себя ни слова.

Барбара, как выяснилось, работала в Американском консульстве. По-русски она говорила свободно, с чуть заметным акцентом, так что легко могла сойти за эстонку или латышку. Её бабушка с дедушкой уехали из России в Америку ещё в конце прошлого века. В семье все говорили по-русски, так что Барби росла двуязычным ребёнком, не в пример другим эмигрантским семьям, в которых уже первое поколение, родившееся на американской земле, теряло язык начисто.

Барбара жила в Петербурге уже второй год, и, работая в консульском офисе, прекрасно знала, какие документы могут потребоваться. Начинать надо было со свидетельства о рождении. Девушки взяли такси и за какие-нибудь полчаса добрались до района бывших новостроек, беспорядочно утыканного старыми крупноблочными бетонными зданиями с облезлыми фасадами, где когда-то жила Марина. Притормозив у продовольственного универмага, Барби быстро выяснила, где находится районное отделение ЗАГСа. Ещё минут через десять Марина уже сбивчиво объясняла через окошечко раздражённой чиновнице суть своей просьбы.

— Заполните заявление по этой форме, — женщина швырнула Марине листок бумаги, — начальник отдела рассмотрит ваше заявление в начале следующей недели. А завтра приходи с родителями и их паспортами.

— У меня нет родителей, — со слезами на глазах сказала Марина.

— Как так — нет? — удивилась чиновница. — Если умерли, пиши заявление о выдаче дубликатов свидетельств о смерти. У нас в архивах должны сохраниться соответствующие записи. Но это займёт гораздо больше времени.

— Я не знаю, где они, — жалобно пробормотала Марина, — уехали куда-то. Я уже несколько лет ничего о них не знаю.

— Ну, не знаю, — вконец рассердилась женщина, — заполняй форму, пусть начальник отдела решает.

Барбара помогла Марине заполнить форму, затем сложила её пополам и быстрым движением сунула внутрь какую-то бумажку.

— Вот так и отдай, — сказала она Марине. — Осторожно, не вырони.

Марина протянула сложенный вдвое листок бумаги в окошко.

— Зачем сложила-то? — начала недовольно бурчать чиновница. — Официальные документы мять не полагается.

Развернув листок и увидев в нём стодолларовую купюру, женщина осеклась. Такая взятка простой сотруднице районного ЗАГСа не могла присниться и во сне.

— Подождите, — сказала она совсем другим тоном, встала и направилась к дверям кабинета своего начальника.

* * *

— Ну вот, — с улыбкой сказала Барби, когда девушки вышли на улицу, — теперь в отделение милиции за паспортом. Видишь, как всё гладко прошло. И хорошо, что мы тебе два лишних года приписали. Ты теперь совершеннолетняя. Где эта тётка сказала милиция находится? Три остановки на трамвае? А остановка где, ты знаешь?

Девушки завернули за угол. Из парадного полуразрушенного четырёхэтажного корпуса с заколоченными фанерой окнами первого и второго этажей, навстречу им шагнул парень невысокого роста со злыми, стального цвета глазами.

— А ну, сучки, заходите по-быстрому, и не визжать! А то морды покромсаю, на всю жизнь уродками останетесь!

В руке у парня действительно сверкнуло лезвие. Он грубо втолкнул в дверь парадного стоявшую ближе к ней Марину и, зловеще шевельнув ножом, указал Барби двигаться в том же направлении. В темноте он оттеснил девушек в угол за шахтой мёртвого лифта.

— Так, — произнёс парень зловещим шёпотом, — сначала отсосик, а потом проверим, что там у вас в сумочках ценного есть.

— Послушай, — сказала Барби, — мы тебе всё, что хочешь сделаем. И всё отдадим, только нож убери. Вот, у меня ручка есть, с золотым пером. На. — Она протянула парню вынутую из сумочки ручку, но тот, почему-то, вместо того, чтобы взять её, вдруг закатил глаза и с глухим стуком осел на пол. Барби шагнула к нему, вытащила из его шеи впившуюся в неё иглу с небольшой ампулой на конце и спрятала в сумочку. После этого у неё в руках оказался моток липкой ленты, которой она ловко связала ноги незадачливого грабителя, дважды обмотав их лентой вокруг лодыжек.

— Помоги-ка перевернуть его, — обратилась она к Марине, — надо ему руки на всякий случай тоже замотать. Вот так, за спиной.

— Как это ты его? — выговорила, наконец, Марина.

— Это ручка такая, специальная. Выстреливает иглу с сильным снотворным. Знаешь, так в Африке носорогов с места на место перевозят, из одного заповедника в другой. Только вот, что нам теперь с ним делать? Милицию вызывать нельзя, незачем нам с тобой светиться. А так оставить — замёрзнет насмерть.

— Я знаю, что делать, — сказала Марина. — У тебя телефон есть? Дай я Рыжику, то есть, Виктору позвоню.

* * *

Рыжик с Шуриком подъехали через полчаса. Грабитель к этому времени слегка прочухался, открыл глаза и невнятно мычал предусмотрительно заклеенным Барбарой куском липкой ленты ртом.

— А это что? — удивился Рыжик, перевернув мычащее тело. — Это не мой ли крестничек? Ухо-то, левое, у него начисто отсобачено. Что, мудачок, так ничему и не научился?

* * *