Плесень

— Это уникальная книга, — ответил ей Морис, — единственный экземпляр. Рукопись. Написанная дедом моего близкого друга, самого глубокого мыслителя из всех, кого я знаю. Дед его эмигрировал из России более полувека тому назад. И книга написана по-русски.

— Так ты что, по-русски читать умеешь? — обратился он к Кристинке.

Та молча в ответ кивнула.

— Ну и чудеса! — философ так и застыл с открытым от изумления ртом.

— Так ты мне объяснишь? — малышка продолжала испытующе смотреть на него.

— Вопрос этот очень серьёзный, — Морис присел перед ней на корточки и взял за плечи руками. — Давай поговорим об этом спокойно после обеда, ладно?

Кристинка опять молча кивнула.

* * *

За обедом все чувствовали себя легко и непринуждённо. Морис, которого всё семейство Стивенсов видело лишь второй раз в жизни, оказался своим парнем, остроумно шутил, потешаясь над отсталым американским законодательством, согласно которому Наташе в её нежном возрасте не возбранялось выйти замуж и рожать детей, но тому из взрослых, кто нальёт ей пива, угрожало серьёзное процессуальное разбирательство.

— Даже если этот взрослый её законный супруг, — с серьёзным видом заметил хозяин дома, когда Брюс налил и подвинул своей молодой жене полбокала сухого вина.

— И мне тоже, — протянула свой стакан Кристинка. — Только не этого, оно кислое. Вон того, розовенького, — она показала кивком головы на запотевшую бутылку цинфанделя.

— Ничего себе, — искренне удивился Морис, наблюдая как Брюс послушно наполняет малышке стакан. — А плохо ей не будет?

— Ничего не сделается, — спокойно ответил Брюс, — пусть балуется.

И действительно, никаких изменений в поведении девочки с понижением уровня жидкости в стакане не наблюдалось.

— Может объясните, в чём тут фокус? — спросил Морис минут через пятнадцать, переводя удивленный взгляд с Брюса на Наташу и обратно.

— Видите ли, — сказал Брюс, — Кристинка необычный ребёнок. Боюсь, что вас ожидает ещё много сюрпризов. Пожалуйста, относитесь к её отклонениям спокойно и разговаривайте с ней, как со взрослым человеком.

— А что такое отклонение? — тут же встряла с вопросом Кристина. — Я ведь сижу прямо и никуда не отклоняюсь.

— Твой папа имел в виду, что ты отличаешься от других девочек твоего возраста, — пояснил Морис.

— Я уверен, что общение с вами пойдёт девочке на пользу, — заметил Брюс. — Вы обладаете даром просто и доступно объяснять сложные понятия. Я иногда просто теряюсь от её вопросов.

— Я уверен, что и мне общение с этой милой барышней тоже пойдёт на пользу, — улыбнулся философ, — и, кроме того, доставит искреннее удовольствие.

Кристинка ответила ему вполне светской сдержанной улыбкой.

* * *

После обеда, когда оставшиеся блюда оперативно переместились со стола в недра необъятного холодильника, бутылки в бар, а посуда — в моечный автомат, хозяин предложил гостям совершить небольшую прогулку по лесу.

Заросшая травой просёлочная дорога, по которой, видно, давно уже никто не ездил, для городских жителей выглядела совершенно сказочной. Брюс с Наташей шли медленно, наслаждаясь покоем и птичьей перекличкой, но всё равно быстро оказались далеко впереди, потому что Кристина, ошеломлённая дикой природой, так не похожей на парк рядом с их домом, то и дело останавливалась, разглядывая гриб на обочине, шмеля, зависшего над жёлтым цветком или притаившегося в тени лопуха зайчонка. Ноздри девочки радостно расширялись, вдыхая незнакомые, пьянящие запахи. Морис, которого она держала за руку, послушно останавливался и терпеливо ждал, когда ребёнок насытит своё жадное любопытство.

— Ну, теперь рассказывай, — малышка потянула спутника за руку.

— О чём? — спросил Морис.

— Что такое смерть. Ты забыл?

— Ну, хорошо. Давай-ка мы с тобой сначала определим, что такое жизнь. Как ты думаешь, чем все живые существа отличаются от неживых?

— Живые существа? — задумалась девочка, — они едят и пьют, а неживые — нет. И ещё — живые дышат.

— Так. Это правильно. А что ещё?

— А ещё они писают и какают.

— Что же, и это правильно. А теперь подумай, что эти живые существа едят и что из них выходит?

— Едят разные вкусняшки, а выходят из всех одинаковые какашки.

— Вот видишь, значит, внутри живых существ происходят какие-то процессы, которые превращают вкусняшки в какашки?

— Да. А какие процессы?

— Живым организмам нужна энергия, чтобы жить, двигаться, думать. Нужен и строительный материал, чтобы постоянно обновлять клетки своего тела и расти. То есть, внутри всех живых существ находятся малюсенькие фабрики и заводы, которые не перестают работать ни на секунду.

— Поняла, — сказала Кристина, — а ещё живые существа занимаются любовью.

— Да, — согласился Морис, — ценное замечание. А зачем они это делают, ты знаешь?

— Знаю. Им это приятно. Удовольствие получают.

— Это правда, — подтвердил философ. — А ещё от этого детёныши рождаются. Таким образом живые существа размножаются.

— Правда? — удивлённо спросила девочка. — А я и не знала.