Пляска между ударами сердца

Захваченное сердце стучало как сумасшедшее, гнало шаловливый кураж по венам.

– Вызов, значит? – переспросила, делано капризно поджимая губки. – И?.. Когда же ты… хм… задумал свою… операцию?

– Не сразу, – вкрадчивые интонации взвинчивали напряжение, – но как только я… заинтересовался тобой… как только понял, что это ты… и ты сможешь стать мне равной… Я принял решение, Флориан. Заполучить тебя. И да… Я старался как мог провести тебя по своему пути, я создавал тебя под себя.

Мужчина… Ох, мужчина…

– Значит, ты… снова победил? – хитро прищурилась я, едва ли не мурча от удовольствия.

– Так ли важно, кто из нас победил?

О не-э-эт… С кошачьей грацией я выгнулась ему навстречу. Абсолютно не важно. Потому что… Нежно коснулась пальчиками его шеи и… повела ладонью вверх – сделала то, о чем втайне мечтала демонову тучу времени, погладила бритый затылок, идеальную макушку. Потому что…

– Ты мой, Тир… Только мой.

И кто из нас победил?

И правда, не имело значения. Я… шла сюда целую жизнь… Злая, изнеможенная, черствая… К нему. Я желала его, как никогда никого не желала… И теперь растворялась в его взгляде, пила его… такого… и не могла напиться.

– А ты моя… – отозвался эхом Тир. Сильные руки сомкнулись на талии, потянули к себе на колени. Пальцы поймали подбородок, не позволяя отвернуться, даже если попытаюсь… Внезапно его тьма всколыхнулась, посуровела, парализуя меня и ставя на паузу резвящиеся инстинкты. Долгую, важную паузу… в которую… – И я хочу… чтобы ты знала… – От его тона воздух вокруг уплотнился. – Я люблю тебя, Флориан… Люблю так, как и не представлял, что смогу любить. Ты… мое сердце… мое Солнце… моя новая грань… Я полагал, что достиг предела, но… как же я ошибался… Все только начинается… И я предвижу… мы не пожалеем. Прошу, будь со мной, родная.

У меня по щекам потекли слезы.

– Всегда…

Люблю тебя, Тир… Люблю, люблю!

Простые слова. Самые банальные в мире. И одновременно самые магические. Вероятно, прямо в эту секунду кто-то где-то их снова произносит, как произносили миллион раз до нас и произнесут после. Чаще за ними нет смысла, нет чувства, но когда есть… Тогда это нечто за всеми пределами. Это разрыв световой бомбы в груди, сдвиг всех точек восприятия разом. И одновременно это исток надежды, помогающей пережить самые страшные времена и не погибнуть. Надежды, что солнце взойдет снова. И сядет, чтобы взойти снова. И так много раз, чтобы мы могли любить, забывать, как любить, а затем любить сильнее. Ведь те, кто познал мрак и все же зажегся опять, светят ярче.

Я целовала Тира. Сгорая от страсти, я тем не менее действовала с неведомо откуда взявшейся нежностью, не торопясь… выжимала наслаждение из каждой секунды. Я запомню их и сделаю так, чтобы и он запомнил.

Ласки со сладкими цитрусовыми нотками, мягкие, без напора; его немедленный отклик – решительный, но преисполненный филигранной аккуратности, рождавшей во мне ощущение собственной величайшей ценности. И от этого сносило крышу. Я трепетала, будто взлетала, насыщенная любовью до предела. Изнемогая, я готова была стонать. Наши энергии перетекали друг в друга, вокруг позвоночника накручивала новые витки незримая спираль, превращавшая меня в искрящийся от напряжения ретранслятор, тонко настроенный на Тира, ловивший каждый его порыв, желание… зов. Зов познать вкус его чувств. И я шла на него, с каждым глотком пьянела от своего мужчины, раскрывалась перед ним и позволяла его губам пить меня.

Привстав на коленях, подрагивающими пальцами охватила любимое лицо, вынудила его посмотреть на меня и снова бросилась в омут поцелуя. Чуть шершавые ладони сомкнулись на бедрах, резко прижали к стальному торсу, прошлись по пояснице, перехватывая управление над стягивающими мой центр тяжести потоками густой истомы, разгоняя и нагнетая их. Сильнее… сильнее. Я задохнулась, закинула голову, отдаваясь во власть его волшебным рукам, уже проникшим под ткань рубашки и безошибочно находившим сверхчувствительные точки, о существовании которых я и понятия не имела.

Горячей негой подернулось сознание, а Тир и не думал щадить… Он поддерживал меня за спину, прокладывал дорожку из клеймящих поцелуев от подбородка по шее и вниз. Я вся вибрировала, порывисто всхлипывала, безотчетно расстегивала перед ним пуговицы, мечтая лишь о том, чтобы он не останавливался… продолжал… продолжал открывать мне мои вершины. Касался ноющей груди, сжатого до боли в мышцах живота, подменял собой смеркавшуюся пунцовую реальность.

Его неодолимая сила, жесткое великолепие и словно высеченная из камня неотвратимость… Потрясенная, я тлела в предвкушении, льнула к оголенному торсу, плавно колыхалась возле него, кожей улавливая пульсацию его сердца. Рядом с Тиром женственность во мне зашкаливала. Хотелось красоваться, грациозно водить плечиком и бедрами… дразниться под расплавляющим взглядом. Я потерлась, изнемогая, и тут же была крепко стиснута. Взгляд чернел и зверски сверкал. Ох… грань…