Пляски на сковороде

Ладно, поехал я в Союз, взял роскошный билет-при­глашение, почему-то зеленого цвета, как мусульманское знамя, с двуглавым ельцинским орлом и с обращением «Господину Бушину В.С.» Дожил на восьмом десятке! Как у них просто. Новый демократический вариант старой тео­рии «стакана воды»: был член Политбюро— стал антисо­ветчик, вчера «товарищ»— сегодня «господин», совсем недавно — красная звезда да серп и молот, сейчас — дву­главый. А ведь за всем этим живые люди, в том числе не только школьники, за этим прожитые жизни, присяги, при­вычная форма одежды, ордена...

Что ж, мне было о чем поговорить и с патриархом, и с ельцинским выдвиженцем в президенты. Я подумал, что патриарха спрошу, например, за что он, будучи в Герма­нии, приносил извинения немцам, коих мы, вопреки их от­чаянному сопротивлению, стоившему нам миллионов и миллионов жизней, спасли от фашизма — за это, что ли? Спрошу еще, помогают ли ему американские раввины в борьбе против антисемитизма в России, о чем он просил их в США. Наконец, уверен ли он и теперь, после отстав­ки Ельцина, что в свое время выразил волю всех верую­щих, когда в день тезоименитства названного субчика на глазах всего народа подарил ему золотую статуэтку рав­ноапостольного князя Владимира Святого, чувствительно присовокупив при сем: «Вы уж простите меня, Борис Ни­колаевич, за стариковскую бесцеремонность, но не могу удержаться и не сказать вам прямо в глаза: вы у нас те­перь— чудным образом воскресший из мертвых князь Владимир Красное Солнышко. Истинно говорю вам! Сол­нышко №2-бис...»

Кое о чем спросил бы я и Владимира Путина. О том, например, с какой стати отставной инвалид Ельцин со сви­той, по зарубежным данным до 180 гавриков, прокатился в Святую землю за народный счет? Ведь один лишь авиаби­лет — тысяча долларов, да еще проживание каждого гав­рика в люксовском номере суперотеля «Хилтон», да еще жратва. Одного Чубайса прокормить чего стоит. Он, гово­рят, за единый присест полпоросенка весом с Гайдара съе­дает. Во сколько же обошелся этот богопротивный вояжик вчерашних членов «Союза воинствующих безбожников» народу и стране, где 50 миллионов бедствующих и голо­дающих?

Вот Евгений Евтушенко, пламенный певец коммуниз­ма, обитающий ныне в США (там освободилось место Вита­лия Коротича, вернувшегося в Киев, где редактирует ныне газету «Бульвар», нашел, наконец, свое истинное призва­ние!), подал в эти дни голос из-за океана. Начал, как все­гда, с хлесткого вранья: «В романе Дудинцева «Не хлебом единым» мальчишки подбирают на снегу около вокзала апельсиновую кожуру и с любопытством нюхают этот не­известный им фрукт»... Есть в романе и снег, и апельсино­вая кожура, но нет нюхающих ее мальчишек как символа нищеты и дикости. Это вранье о прошлом, а дальше уже о дне нынешнем: «Сегодняшнее «младое племя» России, сла­ва Богу, не знает, что такое очереди за апельсинами и ба­нанами»... Да, названные 50 миллионов не знают ныне оче­редей за апельсинами, но и о самих апельсинах знают раз­ве что по роману Дудинцева.

Спросил бы я еще у Путина, чего это ради отставно­му держиморде предоставляют в Кремле персональный кабинет, оборудованный как президентский, включая не только теплый санузел, но и узел космической связи. Уж если старцу так трудно расстаться с Кремлем, выдайте ему тулуп, автомат Калашникова и поставьте у Спасских ворот, пусть стоит, в кулак дует. Это ж гораздо легче для казны. Ну можно еще сотовый телефон выделить для переговоров с супругой да с Бородиным, и все. Интересно бы узнать так­же, где на душу населения приходится больше демокра­тии: в огромной России, где отставного забулдыгу объя­вили неприкасаемой священной коровой, как и весь его коровник, или, например, в небольшой Германии, где от­ставного канцлера Коля за финансовые проделки привле­кают к суду и обещают ему, Отцу народа, пять лет на нарах. В нашей необозримой России, где отныне никого из обита­телей помянутого коровника нельзя даже привлечь к до­просу, или, допустим, в крошечной Южной Корее, где не­давно за превышение полномочий приговорили к смерт­ной казни двух подряд президентов, но казнь, правда, то ли отложили, то ли заменили тюрьмой, то ли ждут, чтобы в компании с Ельциным. Ах, если бы получить ответ!

И вот в начале седьмого я в Кремлевском дворце съез­дов. Народу — тьма. И все какие фигуры! Общеизвестные и важные, как субъекты Федерации! Одних бывших пре­мьеров целая охапка. И политики, и писатели, и артисты, и бесчисленные президенты бесчисленных фондов, и просто белокрылые ангелы, на которых печать негде ставить. Дав­ненько не бывал я в таком бомонде. Невольно вспомни­лись строки Хомякова, о котором мы и дальше упомянем:

Народом полон Кремль великий, Народом движется Москва, И слышны радостные клики, И звон и громы торжества...