По Мещёрскому краю

Брыкин бор поражает своей тишиной, и своим воздухом, и своими соснами, и всем своим милым и спокойным деревенским обликом с задранными в небо колодезными журавлями, с мерно покачивающимися бадейками и старой деревянной бочкой на поржавевшем пожарном тарантасе, при помощи которого, наверное, тушили пожары ещё в прошлом веке. В дневные часы, когда сотрудники заповедника расходятся на работу, посёлок кажется вымершим: по песчаным дорогам бродят лишь стаи бесприютных гусей да глухо шумят сосны у берега Пры.

Вдоль оврага бежит дорожка, усыпанная хвоей и сосновыми шишками. Там, внизу, сквозь сосны блестит водная гладь реки, темнеют сырые и мрачные яры, поросшие березняком и ольшаником. Народное предание гласит, что где–то здесь, в этих глухих местах, вдали от царских воевод и исправников, скрывался в своё время знаменитый разбойник Брыкин со своими друзьями. И будто бы не было ни прохода, ни проезда дворянам да купцам ни по лесным дорогам, ни по реке Оке — везде их настигала справедливая кара неуловимых разбойников.

По народной молве был Брыкин благороден и справедлив. Раздавал отобранное у богатеев добро бедным крестьянам и оберегал их от притеснений помещиков. Но будто бы напали на его след царские ищейки, и, скрываясь от них в непроходимых мещерских лесах, закопал он часть сокровищ где–то в этих местах. Эта легенда имела в своё время широкое распространение. Целыми артелями приезжали сюда кладоискатели в поисках брыкинских сокровищ. Весь берег перерыли, но так ничего и не нашли. Насколько правдива эта легенда, сказать трудно, но уже с незапамятных времён этот маленький посёлок носит название Брыкин бор.

Однако, судя по всему, разбойник Брыкин был далеко не первым, кто поселился в этих местах. Археологи считают, что уже в железном веке берег реки Пры был обитаем. Об этом свидетельствует городище — поселение древних людей, обнаруженное возле посёлка на песчаном холме.

Время обошло стороной эти глухие лесистые места. Только однажды над Брыкиным бором задымили заводские трубы, заработали машины, загудел над Прой протяжный фабричный гудок. Проворные бельгийские заводчики, пронюхав про богатые залежи чистых кварцевых песков, открыли здесь стекольный завод Русско–бельгийского акционерного общества. Завод изготовлял фигурное и цветное стекло, и его продукция пользовалась в своё время большой известностью. Но вскоре производство захирело. Отсутствие хороших дорог, глушь и отдалённость от больших городов — все это делало продукцию стекольного завода нерентабельной. Незадолго до начала первой мировой войны он был закрыт. Только развалины старых кирпичных построек, подземных кладовых и стекловарен да груды осколков цветного стекла под соснами напоминают о некогда существовавшем здесь большом по тому времени стекольном предприятии.

Мы живём в палатках, разбитых на правом берегу Пры. Мимо нас вверх по косогору бежит маленькая юркая тропка. По ней никто не ходит. Только по вечерам со стороны посёлка спускалась какая–то женщина с охапкой ольховых ветвей за спиной. Она долго бродила по берегу реки и ласково звала:

— Аида, Айк!

Потом грустно шла мимо нас обратно в посёлок, неся на спине ольховые ветви. А мы с любопытством смотрели ей вслед и гадали, что бы все это могло значить. Так прошло два дня. А на третий на рассвете нас вдруг разбудил мелодичный звон колокольчика.

— Смотри, — прошептал Петя, толкнув Лешку в бок.

Слева от палатки шагах в десяти стояли два молодых красавца лося. Огромные ветвистые рога, гордая осанка, стройные ноги. Ну, хоть прямо на картинку. На шее одного из них висел маленький колокольчик.

Они пугливо посматривали на Петю и на объектив его фотоаппарата и насторожённо прислушивались к непонятным им шорохам.

Вдруг сверху раздался знакомый голос:

— Аида, Айк!

И лоси, переборов страх и нерешительность, медленно и осторожно побрели на зов мимо наших палаток. Мы видели, как они подошли к женщине и доверчиво уткнулись в охапку свежих ольховых побегов.

Позже мы узнали подробности этой трогательной дружбы. Маленькими лосёнками взяла к себе Аиду и Айка местная библиотекарша Лидия Павловна Петрова. Одного ей дали в заповеднике, другого принесли колхозники. Какой–то браконьер убил его мать, и маленький лосёнок в поисках пищи и убежища прибрёл к колхозной молочной ферме и жалобно попросил молока. Айк и Аида воспитывались у Лидии Павловны полтора года и стали совсем ручными. Днём они стояли в стойле, а на ночь, переплыв реку, уходили в заповедные леса, чтобы рано утром снова возвратиться к своей хозяйке. Но, очевидно, испугались нашей шумной компании и вот уже три дня пропадали в лесу. И все эти три дня ждала их Лидия Павловна на берегу.