По-настоящему

Про журфак знает только он. Мама и папа решили, что я перенервничала из-за экзаменов.

Димка спрашивал меня о Стёпе. Когда я перестала плакать (спасибо лекарствам) и смогла говорить, рассказала ему всё. Абсолютно всё.

Брат злился, рвался найти Стёпиных родителей, найти его самого и чуть ли даже не лететь в Москву. Отговорила.

В больницу приходил Олег. Каждый день. Он позвонил мне домой, трубку взяла мама и сказала, что я заболела. Олег приехал в больницу в тот же день, но не попал в приёмные часы, и мне передали от него свёрток – кулёк душистой клубники. На следующий день он приехал сам, смешил всех в нашей палате, показывал карточные фокусы и принёс мне огромную плитку шоколада. Так и ездил каждый день. Мне было приятно видеть его, общаться с ним. О Стёпе я не говорила, следуя официальной версии: нервное перенапряжение на фоне поступления.

Приходила, конечно, и Оля. И Наташа звонила мне на мобильный несколько раз. Только Наташе я рассказала, что случилось, Оле – не могла: она выглядела такой счастливой…

И вот я дома. Сегодня Димка привёз меня из больницы. Завтра мы с мамой и папой едем в санаторий. «На воды», как шутит Димка. Две недели будем пить минеральную воду, спать и гулять по горам. Я не горю желанием ехать, но и оставаться дома тоже тошно… Поездку в Турцию отменили: врач сказал, что жара мне сейчас «не показана», лучше горы, лес и приятная прохлада.

О Стёпе я думаю каждый день. Каждую минуту каждого дня. Я не понимаю, что случилось, почему он так поступил, почему ни разу больше не позвонил, не ответил ни на один звонок. Мне больно думать об этом, но не думать я не могу. Я скучаю по нему, я люблю его, мне без него плохо, пусто и тоскливо…

28 августа 2000 года

Лето клонится к закату. Мы с родителями вернулись домой. Прости, дневничок, я не брала тебя с собой. Хотелось НЕ писать. Получилось плохо – я привезла из санатория пухлую тетрадку с безнадёжно грустными стихами…

Половинка, а если нет?Четвертинка, третинка, кто ж?Кто придумал весь этот бред,

Будто в жизни своё найдёшь?Половинка? Нет, просто страсть,Что-то было и вот – ушло.…На колени готова пасть,Лишь бы время назад текло!..Половинка? Вернись, вернись,

Половинка судьбы моей!Ты ушёл, и как будто жизньСтала чёрной ночи черней…

Никаких вестей. Ниоткуда. Мне не хочется вести дневник, не хочется читать книги, не хочется одеваться, укладывать волосы и выходить из дома.

Но Димка с Олей тащат меня гулять…

15 сентября 2000 года

Самое странное и страшное, что это всё ещё не прошло. Я помню тот вечер и тот взгляд, те прикосновения и те слова… Не могу забыть. Наш столик на двоих, шампанское и наши безумно влюблённые глаза. Я бы отдала всё на свете, чтобы повторить это. Вернуть, пережить заново… Не расстаться – насовсем, навсегда… Мне кажется, с отъездом Стёпки из меня просто вынули душу. Меня как будто бы нет, но я всё-таки почему-то ещё есть…

«Пройдёт, – говорит мама, глядя на меня. – Это просто первая любовь. Ты не забудешь её, но однажды она просто сойдёт на нет»…

Но ведь не проходит! Не проходит же! На моих губах всё ещё горит нежность его губ. Я помню его запах. Вкус его поцелуев. Тепло его тела… Мне стыдно, так стыдно…

Я люблю его… Как глупо и больно сознавать это, чувствовать каждую секунду, что без него умирает какая-то часть меня самой, улыбаться сквозь слёзы и хранить эту тайну как нечто святое, постоянно думая, что было бы, если бы не…

Если бы не… ЧТО? Что, что могло случиться такого, чтобы меня вот так, без каких-либо объяснений, бросили? Чтобы на все мои звонки и вопросы меня удостоили только одной фразы – «ты для меня умерла»?

Пытаюсь забыть. Ведь он же забыл меня. За всё это время – ни письма, ни звонка… Улыбаюсь мальчишкам-однокурсникам. Часами болтаю по телефону с Олегом. Учусь. Переживаю, что родители узнают о журфаке… Но забыть Стёпку всё равно не могу. И ведь умом понимаю, что так нельзя, что ничего уже не может быть, что обида (какая? на что?) и несколько тысяч километров разбросали нас навсегда. Понимаю, но не принимаю. И сердце моё говорит: «Не верю», продолжая жить несбыточной надеждой. И даже дорога к дому стала для меня мучительна – ведь когда-то мы шли по ней вместе с ним. Меня сводят сума стихи и песни, музыка и рассказы… И фильмы, которые мы когда-то смотрели или хотя бы просто хотели посмотреть.

…Как будто я сама осталась в его глазах и всё никак не могу из них выбраться…