По воле ветра. Два удивительных путешествия к Северному полюсу: героя нашего времени и романтика викторианской эпохи

– Так, – сказал Брайан, когда вскоре снова вышел на связь, – Люк говорит, что тебе нужно найти путь три-три-ноль. Выходи на связь каждые пятнадцать минут, пока мы снова не выведем тебя на нужный курс к полюсу.

Я возблагодарил Бога за ребят, которые поддерживали меня издалека. Не стоит и говорить, что без них у меня бы ничего не получилось.

И снова я принялся скрупулезно фиксировать направление ветра на разной высоте, чтобы выбрать высоту, где ветер дул в нужную мне сторону. На это ушло несколько часов, но в конце концов «Британник Челленджер» снова взял верный курс и полетел к далекой точке неба, на которую мне указал Люк. Поскольку я переключился с режима «по сетке» на «истинный», теперь у нас с Люком не возникало расхождений.

Лететь с такой точностью было сложно, и это меня утомило. Около 14:45 в четверг, 1 июня, на пятый день полета, прекрасно видя льды в тысячах метров под корзиной «Британник Челленджера», я сказал Брайану, что попробую урвать два часа сна. Он напомнил, чтобы я не выключал автопилот, спутниковый телефон и высокочастотное радио. Почему-то я решил надеть страховку и пристегнуться к корзине. Затем я убедился, что работают обе горелки, на случай если в одном из баллонов закончится топливо, включил автопилот и сирену. Бывало, что воздухоплаватели падали, пока спали, и мне, естественно, хотелось этого избежать, поэтому я настроил автопилот таким образом, чтобы сирена зазвучала, если я опущусь на 150 м ниже заданной высоты 900 м.

Была ночь, и, хотя солнце по-прежнему ярко сияло над головой, его тепла не хватало, чтобы газ в оболочке нагрелся и «Британник Челленджер» набрал высоту. В таких условиях автопилот работал прекрасно, заранее прогнозируя изменения высоты, ориентируясь на колебания атмосферного давления. Я не всегда понимал, как он работает. Пока я лежал на полу корзины, пытаясь заснуть, автопилот без очевидной причины два-три раза включил горелки на долю секунды, а затем выключил снова. Через несколько минут я заметил, что давление падает, и стало очевидно, что таким образом он поддерживал высоту и направление движения.

Я последний раз взглянул на фотографию Клэр с детьми, лежащую в бортовом журнале, напомнил себе чуть позже позвонить Амелии, моей младшей дочери, у которой был день рождения, и свернулся на полу, подготовившись ко сну. Неровный пол в тесной корзине имел наклон в сторону моей головы, а длина корзины не позволяла мне вытянуться. Тем не менее уже через несколько секунд я провалился в очень глубокий сон, изнуренный долгим бодрствованием, холодом, высотой и постоянным напряжением из-за управления воздушным шаром.

Я не мог понять, где я и почему там оказался. Я знал лишь, что у меня под ухом звучит тревожный сигнал, а это значит, что я должен немедленно подняться. Я был в опасности, а путь к спасению перекрыт барьером высотой мне по пояс. И тут я перекинул ногу через барьер. По другую сторону клубился густой туман, и мне оставалось лишь надеяться, что я ступлю на твердую землю. Но, как бы я ни пытался, у меня никак не получалось перелезть через барьер. Я тянулся вперед, но что-то мне мешало.

Затем я проснулся. Я стоял в корзине, перекинув одну ногу через борт. Я по-прежнему не понимал, где я и почему внизу плывут облака. На секунду мне показалось, что я уже в раю. Лишь страховка не давала мне выпрыгнуть из корзины, но я пытался вырваться. Тут меня, будто молотом, ударило порывом ветра, и наконец я запрыгнул обратно в корзину, глотнул воздуха и понял, что лечу в нескольких сотнях метров над вечным полярным льдом и мне остается сделать один крошечный шаг, чтобы выбраться из гондолы. Я застыл на месте, и мои горло и легкие так сильно сжались от страха, что вместо крика я издал какой-то сдавленный вой. Блин! Черт! Боже мой! В голове у меня зазвучали проклятия, но с губ сорвалось лишь несколько нечленораздельных восклицаний.

У меня так сильно задрожали руки и колени, что я схватился за борт корзины и медленно опустился на сумку-холодильник, которая играла роль стула. Боже, я чудом спасся. Если бы не страховка, я бы, несомненно, выпрыгнул из корзины в бесконечность. Я потянулся к радио, но из-за адреналина, пульсирующего по венам, сердце так отчаянно стучало у меня в груди, что говорить я не мог. Голос не успевал за мыслями, которые проносились в голове, и первые мои слова оказались совершенно смазанными. Я постарался успокоиться, но дышал быстро и неглубоко, отчего у меня кружилась голова. Ну же, успокойся. Соберись. Дыши глубоко и медленно, велел я себе. Постепенно я взял себя в руки. И тут наступил шок.

Я почувствовал страх, настоящий страх, такой, какого прежде не знал. Слезы навернулись на глаза и покатились по щекам. Мне стало легче. Страх и напряжение отступили, я смог поднять микрофон высокочастотного радио и вызвать командный пункт. Мне ответил Брайан Смит.

– Брайан, Брайан, я пытался вылезти из корзины. Я чуть не потерял контроль.

– Что?! – ответил он.