Победа над бездной

– Он зависит от тебя, любимой женщины… Ты в состоянии это осознать? – Андрей повысил голос, но быстро спохватившись, продолжил более спокойно. – Выкарабкается он или нет – решение за тобой. На самом деле ты можешь гораздо больше, чем думаешь. Игорю необходима твоя вера в него. Момент тяжелый… очень! Но пришла пора, когда надо отвечать за семью. Как иначе? Сначала используешь – потом отвечаешь. Это как весы. Все же просто. Надо только внутри себя решить, Соня!

– Предлагаешь мне подписать смертный приговор? Так казни меня прямо здесь, что уж тянуть-то? – она уставилась на Андрея незнакомым враждебным взглядом.

– Решай сама… Это твой муж и жизнь твоя. Никто не имеет права принуждать. Только думай быстрее! – голос Андрея стал жестким. – Когда надо принимать серьезные решения, не нужно терзать ни себя, ни других! – И оставив шашлык на затухающих углях, он пошел в дом.

– Ты куда? – взволнованно спросила Соня.

– За Игорем, – последовал резкий ответ.

Погрузившись в древнее фамильное кресло, глубокое, местами скрипучее, с неоднократно перетянутой обивкой, Игорь сидел, полуприкрыв глаза. Было непонятно, то ли он спал, то ли смотрел телевизор. Андрей слегка тронул его за плечо, но реакции не последовало:

– Думаешь обмануть разведку? Вставай, старик! Пойдем порвем шашлык, как дикие хищники!

Игорь будто неожиданно проснулся и попытался встать, но едва не упал, не найдя опору. Андрей успел его подхватить и, контролируя каждое движение, вывел в сад. Соня поспешила пододвинуть мужу стул, стараясь при этом ни на кого не смотреть.

– Ну как, порядок? – заглядывая в лицо другу, спросил Андрей. – Пойду Бориса Федоровича позову. Соня, ты давай накрывай! Я сейчас.

Занимаясь столом, Соня видела боковым зрением, что Игорь продолжал сидеть неподвижно в неизменной позе. Подобное его состояние было для нее чем-то вроде изощренной пытки. Под ложечкой привычно похолодело, по ногам побежали ледяные мурашки, а потом начало подташнивать.

«Разве мама хочет мне зла? Она же меня любит. Самое трудное будет пережить этот момент, а потом точно станет легче, однозначно. Во всяком случае тяжело так, как сейчас, уже не будет больше никогда», – мысль о том, что надо всего лишь раз пережить страшный миг расставания, поразила Соню своей жестокой простотой. И мысленный монолог она завершила словами: «Все равно хуже некуда».

Избегая смотреть на Игоря, она быстро прошла мимо него в дом и достала из сумочки таблетки. Недолго поразмыслив, выпила две штуки вместо одной и вернулась в сад с единственной мыслью: «Сейчас… сейчас мне будет легче!»

Через несколько минут пришли Андрей и Борис Федорович. Они что-то оживленно обсуждали, пока не приблизились к Соне; потом явно изменили тему на вопрос о погоде в выходные дни, всем видом демонстрируя беспечность.

Борис Федорович, сосед Андрея по даче, постоянно грозился уйти на пенсию, чтобы «наконец, отдохнуть, как люди», но каждый раз откладывал это долгожданное событие, говоря: «Родина не отпускает. Оставить не на кого. Зелени доверить ничего нельзя. Опыта нет. Развалят все».

Ему было уже хорошо за шестьдесят, но выглядел он намного моложе, вероятно, потому, что ум оставался удивительно цепким, а памяти стоило позавидовать. Любимое выражение из Лермонтова «Да, были люди в наше время, не то что нынешнее племя» он вставлял направо и налево, как и собственную фразу «Скажи-ка мне, друг, а что такое совесть».

Даже смерть любимой Вареньки, с которой они прожили сорок лет, не сломала его, хотя сильно пошатнула и до основания перетрясла на прочность. Коллеги между собой называли его ДФ – Дуб Федорович, говоря, что настоящих мужиков не срубить, их можно только выкорчевать с корнем.

– Ну, молодежь, за ваши успехи! – поднял бокал Борис Федорович. – Если упорно идти вперед, обязательно дойдешь до победы. Проверено!

Игорь заметно оживился в такой компании и даже сделал символический глоток вина, а потом попытался рассказать что-то Борису Федоровичу, изо всех сил стараясь не тормозить при этом. Речь его, тем не менее, как и дикция, были значительно повреждены: говорил он с большими остановками, с трудом выговаривая слова.

После застолья Соня с бокалом вина ушла на веранду наблюдать за бархатным закатом. Ей овладело чувство острого сожаления оттого, что отдых так несправедливо быстро заканчивается и ничего другого, кроме невыносимого одиночества в присутствии мужа и бесконечно-долгой бессонной ночи ее не ожидает.