Почему Россия отстала? Исторические события, повлиявшие на судьбу страны

Можно сказать, что веберовская рационализация, о которой шла речь в третьей главе, трансформировала общество не только в хозяйственной сфере, но также во всех областях жизни, связанных с конфликтами. Рациональное выстраивание социальных связей и вовлечение индивида в сложные структуры, способные контролировать его сиюминутные порывы, делало общество более адаптивным. Сглаживание конфликтов способствовало экономическому успеху, накоплению капитала и передаче его от поколения к поколению. А экономика большого рода могла, в свою очередь, способствовать их укреплению. Родственный союз нескольких семей часто подкреплялся формированием собственности, находившейся в их совместном распоряжении{1040}. При наличии подобных материальных «скреп» вероятность разрыва союзных отношений существенно снижалась. Далее, из малых родовых ячеек постепенно вырастали большие familia, включавшие не только всех чад и домочадцев – дальних и ближних родственников, но также бастардов, слуг, рабов, нахлебников, клиентов. Всех, кого можно в случае острой необходимости «поставить под ружье», позвать на площадь, как в той истории, когда Медичи устроили облаву на Пацци. Формированию таких мощных familia способствовали институт крестных родителей, скреплявший отдельные, не связанные напрямую кровью семьи, а также практики усыновления, побратимства и даже партнерство по бизнесу

{1041}. Парадоксально, но факт: ради укрепления социальных связей и повышения обороноспособности рода могли тайно поощряться и гомосексуальные связи{1042}

. Хотя формально содомия должна была пресекаться, во Флоренции и Сиене она широко распространялась{1043}.

Странными или даже сумасбродными людьми считали тех, кто стремится жить в одиночку или хотя бы создавать свое личное, закрытое от других пространство. Даже человек, выходящий без сопровождения на улицу, вызывал подозрение, поскольку подставлял себя тем самым под удар. Таких стремились вернуть под контроль линьяжа{1044}. Внутреннюю дисциплину в доме pater familias поддерживал системой, для которой лучшего названия, чем русское слово «домострой», пожалуй, не придумать: «Хороша ли женщина, плоха ли, ей надо отведать палки», «Если в твоем доме живут женщины, держи их под строгим надзором», «Человек должен избавить свой дом от трех вещей, а именно: открытой двери, дымящего камина, сварливой жены», «Не очень сильные, но частые наказания детям идут только на пользу». Более того, провинившегося родственника pater familias во Флоренции XV в. мог даже отправить в тюрьму{1045}

.

Саккетти описывает историю{1046}, в которой муж решил поучить жену послушанию. Для этого он калечил ее дубиной, скидывал ее с лестницы и обваривал ей ноги кипятком. Кто-то скажет, что это, мол, литература, это не всерьез. Но гуманист Саккетти в конце новеллы делает вывод для лучшего понимания: «И, хотя существует пословица, гласящая: "Добрая женщина и злая женщина одинаково требуют палки", я принадлежу к числу тех, кто считает, что злая женщина требует палки, но что добрая в ней не нуждается. В самом деле, если побои наносятся с целью искоренения дурных привычек и замены их хорошими, то злой женщине их следует наносить, чтобы она изменила свои преступные привычки, но с доброй не следует этого делать, ибо, если она изменит свои хорошие привычки, она может приобрести дурные, как это часто бывает, когда, например, бьют и дергают смирных лошадей и они становятся норовистыми». Особенно любопытен рациональный аргумент – сравнение с лошадью. Это уже не новеллистика, а конкретный «полезный совет» читателю, который может с ходу не понять «мудрых» наставлений автора насчет жены, тогда как в деле управления скотиной все люди XIV в. разбирались и потому не могли не осознать истинности предложенного воспитательного процесса.

В Италии родственные группировки формировали ткань города: группы домов, закрытые кварталы с собственной системой коммуникаций, охраняемые башнями, цепями, стражниками, со своей церковью или хотя бы капеллой, своими могилами, своими знаменами и даже банями. Открытые лоджии и скамьи, расположенные у стен дома pater familias, позволяли вести регулярное бытовое общение без посторонних. Иногда, как, например, в Сиене, такие кварталы, примыкавшие непосредственно к городским стенам, имели собственные ворота, позволявшие при необходимости сбежать в замок. В некоторых городах все члены группы, служащей знатному роду, или, по крайней мере, значительная их часть носили имя своего господина. Например, имя Дориа в Генуе{1047}. Более того, к основным генуэзским альберги принадлежало в середине XV в. 80 % купцов, живших в портовых городах, связанных коммерчески с Генуей{1048}. То есть большой род обладал способностью отстаивать свои интересы в целом регионе.