Почему Россия отстала? Исторические события, повлиявшие на судьбу страны

«Переселение народов» на Пиренейском полуострове продолжилось в XVI в. В 1571 г. из бунтующей Гранады в Кастилию отправили морисков (арабов, принявших христианство). Их было, по разным оценкам, от 50 000 до 80 000. На освободившихся землях основали 400 деревень, куда направили крестьян из Астурии, Галисии, Бургоса и Леона{372}. Зрелище изгнания было столь печальным, что сводный брат короля дон Хуан Австрийский писал: «Они пустились в путь в страшный дождь, снег и ветер; матери, случалось, оставляли своих детей на обочине дорог… Никто не станет отрицать, что нет ничего ужаснее, чем смотреть, как людей изгоняют из их страны»{373}

. По указу 1572 г. любой мориск старше 16 лет, приближавшийся к Гранаде на расстояние 10 миль, подлежал казни, взрослые мальчики и девочки за это «преступление» отдавались в рабство, несмышленые дети – на воспитание христианам{374}. Подобный «землеобмен» между «правильными» и «неправильными» подданными использовался не впервые. Образец дал столетием раньше французский король Людовик XI в ходе подчинения Бургундии. Впервые идея изгнания «смутьянов» возникла у него на юге страны при штурме Перпиньяна в 1475 г. Тогда дело ограничилось лишь выселением знати и главных «изменников». Однако уже в 1477–1478 гг. после бургундских бунтов была разработана программа переселения, в ходе которой Дижон вынуждены были покинуть даже мелкие ремесленники, причем имущество их подвергалось конфискации. А самой масштабной кампанией стала депортация бюргеров Арраса, где со своих мест оказалось изгнано 12 000 человек. Им назначили места для проживания в Париже, Амьене, Туре, Компьене и других городах. Одновременно по целому ряду населенных пунктов Франции была спущена разнарядка на принудительное выделение семей для заселения опустевшего Арраса. Никаких особых благ эти люди не получали – лишь чрезвычайно скромные подъемные. Король ведь не задумывал никаких глобальных реформ, он просто хотел таким образом решить проблему «бунтовских гнезд». Ради этого монарх даже решил стереть с карты само название города, переименовав его во Франшиз. Но свежеиспеченные бюргеры Франшиза были не рады тому, как ими попользовались в интересах государства. Поэтому сразу же после смерти Людовика его преемник отпустил несчастных переселенцев на все четыре стороны{375}

[45].

Почти сразу же вслед за Францией переселения прошли в Московском государстве, где Иван III покорил Новгород и стал искать способы обеспечить с его стороны послушание. Там депортации новгородцев начались в 1483 г. и шли до 1488 г. Всего переселили порядка 8000 человек{376}

, что не достигает тех масштабов, которые были у Людовика XI в Аррасе. И тем более не достигает масштабов депортации морисков. Так что «переселение народов» не являлось варварской московской спецификой, как принято порой у нас думать.

Еще один жестокий пример изъятия земель на Руси – это опричнина. Иван Грозный принял решение, что те дворяне и дети боярские, которых он возьмет в свое опричное войско, получат от него поместья, а местные землевладельцы окажутся «выведены» в иные места. Причем это был не обмен, а перераспределение. Опричники щедро наделялись землей. Даже тот, кто происходил из простого рода и не имел ни пяди, сразу получал большие участки{377}. По сути дела, «наиболее ценная часть территории Московского государства вместе с крупнейшими торгово-промышленными центрами стала непосредственно уделом государя», где начали распоряжаться его люди{378}

. И это был не последний передел. В 1605 г. с вхождением в Москву Лжедмитрия возникла «оргия земельных раздач и денежных наград». В 1608 г. именем «царя Дмитрия Ивановича» творились конфискации в Пскове{379}.

В соседней Швеции король тоже мог решить «земельный вопрос» за счет подданных (хотя в политическом смысле эта история совсем иная, чем опричнина). В течение примерно 100 лет (1560–1655) большой объем государственных земель переходил в частные руки. Но в 1644 г. крестьянские депутаты риксдага потребовали вернуть их в казну. Затем к ним подключились другие податные сословия{380}. И при Карле XI «восемьдесят процентов всех отчужденных поместий были возвращены монархии без компенсаций»{381}.