Почти цивилизованный Восток

– Что происходит? – поинтересовался он почти нормальным голосом.

– Ничего особенного. – Я шмыгнула носом. – Ты в обморок упал. А вот с Эдди непонятно что…

На ноги мой муж поднялся сам.

Интересно, он и вправду ничего не помнит?

Человек, ввалившийся в номер, застыл с приоткрытым ртом. Лицо его, весьма благообразное с виду, перекосилось. Красная шапка съехала, а красная же ливрея встопорщилась.

– Ох ты ж… – За его спиной виднелись еще двое.

Трое.

И один в форме полисмена. Он смотрел на дождь завороженно. Искры же таяли в воздухе. И музыка смолкла.

Эдди слышал ее эхо, но и то почти затихло.

– В нумерах, – первым опомнился коридорный, – строго запрещено использовать чары!

– Я не использовал. – Эдди выдохнул. Тело пело от переполнявшей его Силы.

Спасибо, девочка.

И… и хорошо, что у него получилось.

– Но… – Коридорный указал на остатки соляного круга и свечи, давно уже прогоревшие. – Это же очевидно!

Его голос стал тонким.

И сам он вытянулся. А потом, словно спохватившись, расправил плечи.

– Отель будет требовать компенсации.

– Все-таки он идиот, – меланхолично произнесла леди, которая, в отличие от других призраков, и не подумала исчезать. Напротив, она словно налилась цветом.

– И при всем уважении к графу, мы настоятельно рекомендуем вам покинуть…

– Что происходит? – Упомянутый граф протиснулся в двери.

А за ним и Милисента.

Вместе?

Это хорошо.

И выглядел Чарли вполне целым, что того лучше. Стало быть, договорились.

– Ваш гость… – Голос коридорного сорвался. – Он вел себя как… Он…

– Управляющего, – произнес Чарльз, вперившись в коридорного взглядом. И тот разом поник, стушевался и исчез. Как и те двое, что пришли с ним. А вот полисмен остался, пусть даже по лицу его было ясно, что и он не прочь бы исчезнуть.

Но долг…

– Интересно. – Леди-призрак прищурилась.

– Это нормально, что я вас вижу? – поинтересовался Эдди тихо. Правда, его все же услышали. И Милисента огляделась.

Потом снова.

Ее взгляд зацепился за круг на полу, правда, уже почти на круг не похожий. Потом за остатки свечей. Разбитое стекло. Окно, сквозь которое проникал дождь. Тот снова пошел и даже набрал силу, косые струи пробивались в дыру. Бархатные занавеси потемнели, на полу расползалась лужа дождевой воды.

За окном уже смеркалось. И в сизых сумерках мутными пятнами сияли огни газовых фонарей.

– Эдди. – Милисента подошла и заглянула в глаза. – Что происходит?

– Духи. – Эдди повертел в пальцах дудочку. – Ты бы знала, сколько их здесь…

– Боюсь, вы ошибаетесь. – Господин, что появился в дверях, выглядел весьма представительно. Высокий, на полголовы выше Чарльза. Светловолосый. И волосы уложены тщательно. Аккуратные усы. Хороший костюм. Трость с костяным набалдашником.

– А ведь был когда-то приличным юношей, – вздохнула леди.

Милисента вздрогнула и оглянулась.

– Здесь?

– У нас весьма респектабельный отель. И в нем не может быть… аномалий, – сказал господин, слегка наклонив голову. Поклон адресовался Чарльзу, а вот Эдди он словно и не видел.

– Мистер…

– Саттервуд, – подсказал управляющий. – В настоящее время я представляю интересы владельцев сего чудесного места.

– И врет как дышит…

– Леди. – Эдди произнес это одними губами. – Вы не могли бы помолчать?

– А вот это крайне невежливо, молодой человек. – Впрочем, она не обиделась и даже не исчезла, хотя самое время бы. – Поверьте, я вам еще пригожусь.

Да, да… что-то такое Эдди слышал. В сказках.

– Вы свободны, – сказал мистер Саттервуд полисмену, который выдохнул с немалым облегчением. Но уточнил:

– А это… того… – Полисмен указал на круг. – Запретная волшба?

– Просто досадное недоразумение. – Мистер Саттервуд улыбнулся до того лучезарно, что возникло желание дать ему в морду. Желание было привычным, а потому Эдди легко с ним управился. – Думаю, мы решим проблему в частном порядке.

– Тогда хорошего вам вечера. – И полисмен исчез.

Мистер Саттервуд вошел в номер и осмотрелся.

– Знаете… этот отель повидал многое.

– Очень многое, – подтвердила призрачная леди.

– И нельзя сказать, что не претерпевал ущерба большего…

Попросит убраться вон.

Оно и понятно, потому как кому нужен беспокойный постоялец. Хорошо, если только Эдди… а если и матушку?

– Ущерб будет возмещен, – сказал Чарльз.

– Не сомневаюсь, нисколько не сомневаюсь… ваша семья всегда держала слово. – Легкий кивок и тщательно скрываемое любопытство во взгляде, который задержался на Милисенте чуть дольше, чем следует. – Но мы заботимся о покое остальных постояльцев…

Острый нос лаковой туфли коснулся соляного круга.

– А потому я вынужден буду просить господина…

Он слегка поморщился, то ли и вправду имя забыл, то ли вид сделал. Кто их, цивилизованных, поймет-то?

– …Найти другое пристанище.

– Мы заплатим.

– О нет, не в деньгах дело. Не все деньгами измеряется.

– Сказал ублюдок, который за медяшку удавится, – не осталась в стороне леди.

– Дело не столько в них, сколько в безупречной репутации.

Безупречной?

Да тут ребенка насмерть замучили! Какая, к бездне первородной, безупречная репутация.

– Тише, мальчик, не спеши. – Леди оскалилась, и вид у нее сделался весьма хищным. – Нужно выбрать момент.