Под бледным светом страха

Лада молча перед ним остановилась, он сунул телефон в карман и тихо спросил:

– Ты хочешь, чтобы я приходил?

Это был совсем новый Егор. Не насмешливый и не сердитый. Для совсем нового Егора имело значение, что она сейчас ответит.

Она почувствовала, как внезапно застучало сердце.

– Да, – помолчав, ответила Лада.

Сердце застучало напрасно. Ей показалось, что Егор новый, он был такой же, как всегда. Он вошел вслед за ней в квартиру и уже привычно предложил:

– Пойдем ужинать.

– Пойдем, – вздохнула она.

Они всего-навсего друзья. У них общее дело, они пытаются вычислить убийцу.

1 мая, четверг

Проснуться рядом с Риной было счастьем. Артемий повернулся на бок, подложил руку под голову и тихо ждал, когда у нее дрогнут ресницы.

Сквозь плотные занавески пробивалось утреннее солнце.

Вчера солнца не было. Они приехали вечером, когда уже почти стемнело. Погуляли по освещенным желтыми фонарями дорожкам прилегающей территории, поужинали. Немного послушали певицу в длинном концертном платье, исполняющую старинные романсы. Пела женщина хорошо, а в словах ошибалась. Артемий в романсах плохо разбирался, Рина сказала, что певица текст перевирает.

– В школе за такое двойки ставили, – поморщившись, шепнула Рина Артемию в ухо.

Артемий тихо выбрался из постели, задернул занавеску, чтобы солнце не светило на Рину.

– Проснулся? – Ее ресницы дрогнули.

Он сел на постель рядом с ней, взял за руку.

– Который час?

– Скоро десять. – Артемий поднял ее руку, поцеловал.

– Мы можем не успеть на завтрак, – улыбнулась она.

– Не успеем, позавтракаем в ресторане.

Они успели. Рина подождала, когда ей пожарят яичницу, Артемий набрал себе две тарелки разных закусок. Если он поселится здесь надолго, ему придется сбавлять лишний вес. Впрочем, на то, чтобы поселиться здесь надолго, его зарплаты не хватало.

Потом они снова погуляли по асфальтированным дорожкам. Лес был еще прозрачный. Пахло мхом, мокрым деревом.

– Пойдем в корпус, – позвала Рина. – Хочу немного поработать.

Артемию в отличие от Рины взять с собой ноутбук в голову не пришло. Он и дома в выходные работой не занимался. По сравнению с ней он бездельник.

В номере убирала женщина. Делать это необходимости не было, за ночь они не успели намусорить, но стоимость пребывания требовала определенных услуг.

Рина взяла ноутбук, вышла в коридор, села в глубокое мягкое кресло рядом с помпезной, под старину, колонной. В отеле все было помпезное, под старину – и мебель, и картины на стенах, и сами стены.

Артемий недолго посидел в соседнем кресле и вернулся в номер. У уборщицы лет сорока было пышное тело, веселые голубые глаза и светлые короткие кудряшки.

– Сейчас закончу, – засуетилась женщина.

– Я не тороплю, – успокоил Артемий и заглянул в шкаф, делая вид, что что-то там ищет. – Вы, случайно, не из Васильевки?

Васильевкой, как сообщала карта, называлась ближайшая к отелю деревня.

– Нет. Я издалека езжу, – засмеялась уборщица. – Но из Васильевки у нас народу много, для них в отеле самая подходящая работа, пешком ходят. А вы почему интересуетесь? Дом хотите купить?

– У меня там семья знакомая жила. Хотел узнать, живут еще или уехали уже.

– У кого же можно спросить? – женщина немного подумала. – Катерина сегодня не работает… У парикмахерши спросите, у Антонины! Она из Васильевки, всех там знает.

– Спасибо, – поблагодарил Артемий.

Рина печатала, положив ноутбук на колени. Артемий потоптался рядом, она, подняв глаза, ласково ему улыбнулась.

– Прогуляюсь. – Он наклонился, поцеловал ее в волосы.

– Скучно тебе со мной.

– Не говори глупостей!

Парикмахерскую он отыскал на первом этаже. За стеклянной стенкой одиноко скучала девушка.

– Постричься можно? – заглянул в стеклянную дверь Артемий.

Девушка была невысокая и худенькая.

– Можно! – Она, как тореадор, взмахнула парикмахерской накидкой, и показала на кресло. – Садитесь.

Она вымыла Артемию волосы, обмотала шею бумажной лентой, накрыла накидкой плечи.

– На сантиметр покороче, – попросил он.

Маму его длинные волосы раздражали, но тут Артемий стоял насмерть, и мама отступила.

Если его попросит об этом Рина, он пострижется налысо.

– Вы Антонина?

– Нет. Я Алла, – девушка засмеялась, глядя на него в зеркало, и перешла на шепот. – Только вы меня не выдавайте. Я Антонину иногда подменяю. Это не положено, но клиенты не жалуются. Не выдавайте начальству.

– Не выдам, – улыбнулся Артемий. – Тут в основном из Васильевки работают?

– Ну конечно. – Ножницами она орудовала профессионально, как в дорогих салонах.

Не то чтобы Артемий придавал большое значение собственной внешности, но стричься со студенческих лет предпочитал у хороших мастеров. Правда, в студенческие годы собственная внешность занимала его гораздо больше.

– У нас вариантов немного. Либо сюда устроиться, либо в столицу. Я в Москву езжу.

У Галы сестра работает парикмахером…

– А сельским хозяйством больше никто не занимается?

– Ну почему! – Алла пожала плечами. – Занимаются.

Мама утверждала, что сестры похожи.

Артемий в зеркало разглядывал девушку. Утверждать, что Алла похожа на Галу, он бы не рискнул. Но он не художник, плохо подмечает детали.