Под каблуком у Золушки

Двадцать минут, ощущая спиной, что он рядом. А если повернуть голову, можно увидеть, как под краем рукава футболки бугрится мышца, а если ещё сильнее развернуться, то даже прикоснуться к ней щекой.

Автобус резко затормозил, и она впечаталась спиной в того, кто стоял сзади. Три секунды обжигающего тепла. Один, два, три… она ощутила каждую, прежде чем сила инерции откинула её обратно. И улыбалась под возмущённые крики слегка утрамбованных пассажиров. И поняла, что он знает, что она знает.

И этот дурацкий джип так не вовремя. Она боялась упасть, спускаясь по ступенькам — из-за живота их теперь совершенно не видно. И его протянутая вдруг рука.

Раз, два, три… ровно столько её рука опиралась на его ладонь. Она боялась поднять глаза. Серая футболка с замысловатой надписью, а выше она не смогла.

Когда он был рядом, её жизнь начала измеряться секундами.

— Спасибо! — выдавила она из себя.

— Пожалуйста, — шепнул он ей тихо в шею, и от того места где прозвучали его слова, вниз по спине побежали мурашки.

Под конвоем джипа она так и дошла до входа в здание.

А жаль, что Назаров не вышел. Она бы хоть на него наорала. Потому что правда, хотелось кричать, громко, радостно, со всей дури.

И когда принесли её очередной завтрак в фирменном пакетике, она всё же решила с этим покончить.

Оксанка подскочила прямо за убегающей девушкой в передничке, но, куда уж ей устраивать спринтерские забеги. Она просто аккуратненько спустилась на первый этаж и пройдя половину торгового зала, замерла в нерешительности. Достаточно далеко, чтобы её не заметили, но достаточно близко, чтобы понять с кем разговаривает доставщица её утреннего кофе.

Он улыбнулся, поблагодарил девушку, кивнул, и маленький хвостик смешно качнулся у него на затылке. Его тёмные волосы на висках всё так же коротко стрижены, но длинная средняя часть, обычно зачёсанная назад так отросла, что легко зажималась резинкой. Темные очки на вороте серой футболки. Стакан кофе как у неё и синяя бейсболка рядом с ним.

Кайрат. Этот парень в серой футболке так похож на него, но разве это был он?

Она подавила в себе желание подойти и сесть напротив. Она будет ждать вечера. Этого Кая она готова была ждать ещё одну жизнь.

— Нет, Кайрат будет свидетелем, а ты свидетельницей, — пресекла Оксанкины слабые попытки возражать Данка.

— Куда мне с таким животом, Дан?

— А мне? — выпятила она свой почти плоский холмик. — У меня нет людей ближе тебя и Кая. И что бы между вами не произошло, меня не касается.

— Да, стыдно как-то, что свидетельница с таким пузом, да незамужняя.

— Во-первых, свидетельница и должна быть в идеале незамужней, во-вторых, церемония будет скромной, только все свои, а в-третьих, говорят, очень способствует крепкому браку, чтобы у свидетелей был секс. А судя по твоему пузу секс был.

— Дана, — возмущённо стукнула её Оксанка по руке, которой она размахивала. — эта твоя привычка раскладывать всё по полочкам! Вот когда я буду выходить замуж, позову в свидетели Лёшку, и попробуй только с ним не переспи.

— Ах, ты коварная! — стукнула её в ответ Данка.

— А ты думала.

Она потянулась к стакану со свежевыжатым соком. На зелёной лужайке дома Савойских, под тентом, в кресле, на свежем летнем ветерке было чудо как хорошо.

— Не знаю за кого ты там собралась замуж, — хитро скривилась Данка, — но раз он не будет возражать против Лёшки в свидетелях, я уже заранее не против. Тем более, что свидетеля выбирает жених.

— Какой тут чудесный воздух, — вздохнула полной грудью Оксанка, желая закончить эту тему. — А запах!

— Так всё цветёт, — развела руками Данка. — Вам бы тоже по-хорошему переехать уже из своего пыльного мегаполиса.

— Не, мои родители пытались. Жить в частном доме трудно.

— Только мне вот не надо это рассказывать, — фыркнула Данка. — Мы с Каем всю жизнь: вода на колонке, удобства на улице, всю зиму печка, всё лето огород. И ничего, выжили, как видишь.

— Да, большой дом с удобствами, наверно, круто.

— Ну, как тебе сказать, — сморщила нос Данка. — Я, например, к прислуге не приучена, так мне до сих пор неловко. Я то посуду сама помою, то пылесос схвачу. Но если такой здоровый дом как этот, то, в одни руки всё равно не потянешь. Надорвёшься.

— Так привыкай, значит, к помощи.

— Так привыкаю, — встала Данка. — Ещё прохладно, а потеплеет, бассейн заполнят. Прямо мечтаю, как мы с тобой будем там плавать, покачивая пузами на волнах. Пошли, покажу!

Она заставила Оксанку встать и потащила чуть не за руку.

— Смотри какая красота, — тыкала она пальцем в голубую плитку большой прямоугольной чаши.

Честно говоря, Оксанку она не впечатлила. У них в школе бассейн был и глубже и больше. Она не отрываясь смотрела вдаль, где из-за деревьев виднелись белые башенки какого-то строения.

— А это что?

— Где? — пыталась проследить за её взглядом Данка.

— За деревьями, похожее на замок?

— Так замок и есть, — пожала плечами Данка. — Хочешь, пойдём до него прогуляемся.

Они свернули по выложенной тропинке вглубь сада и вышли на улицу с другой стороны от парадного въезда в дом.