Под крылом Вишну

Вообще нам часто приходилось слышать от разных людей: аптекарей, ветеринаров, техников, шоферов, рабочих и даже торговцев — об их большой мечте поехать учиться в СССР, в Москву. Видимо, добрая слава идет о знаниях и деловитости тех восьмидесяти специалистов-пспальцев, которые за десять прошедших лет получили высшее образование в Советском Союзе. А ведь у непальцев, конечно обеспеченных, есть выбор. Они могут поехать учиться и в США, и в Англию, а теперь и во Францию, не говоря уж об Индии. Прадхан техническое образование получил в Индии.

Приглашение на свадьбу нам было прислано от старейшего из рода Прадханов, который приходится жениху дядей. Отец Прадхана-младшего жив, но он не самый старший среди своих братьев. В Непале братья отца считаются для детей тоже отцами.

Итак, 6 мая едем на свадьбу, свадьбу неварскую, индуистскую.

К 9 часам вечера мы подъехали к дому жениха. Он сам в окружении мальчишек еще на улице встречает нас, приветствует и ведет узеньким проходом между двумя кирпичными заборами на звуки тихой музыки. Рядом с домом под тентом несколько рядов взятых напрокат железных складных стульев. В середине стол без скатерти, На стульях молча сидят мужчины. Белые полотняные штаны в обтяжку на бедрах и икрах и пузырем у пояса, черные, европейского покроя пиджаки, черные топи. Смуглые, без растительности лица серьезны и все повернуты к нам: явились иностранцы, да с ними еще женщина.

Я оказалась здесь единственной женщиной. Нам сказали, что женщин нет потому, что они заняты приготовлением свадебного угощения к завтрашнему дню. Но потом мы узнали, что таков в Непале обычай: в этот день в дом жениха женщин не приглашают.

Прадхан-младший усадил нас в первом ряду и познакомил со «старшим отцом», его дядей, а также с молодым инженером Гамбиром, который сразу заговорил с нами по-русски (он окончил институт в Москве).

Прадхан-старший, суховатый мужчина неопределенного возраста, на свадьбе является распорядителем, главным лицом. Он говорит по-английски, знает санскрит, видел Европу, Америку и, конечно, Индию, работает в налоговом управлении, то есть государственный служащий. С нами он прост и обходителен, часто шутит и иронизирует над непальской действительностью, но с такой усмешкой, которая говорит, что он себе цену знает. В общем, собеседником он оказался интересным, как, впрочем, и Гамбир, так что мне скучать не пришлось. Остальные же гости, вероятно, скучали. Все сидели чинно, молча и лишь изредка позволяли себе взять сигарету или крохотный кусочек какого-нибудь лакомства. Лакомства носили в странной серебряной вазе с массивными висюльками. Ваза похожа на нашу обычную вазу для печенья на высокой ножке, только в перевернутом виде. За ножку держат рукой сверху, а вокруг нее как в колесе между спицами расположены глубокие и тесные отделения, из которых двумя пальцами можно извлечь орешек или что-то вроде чечевицы с перцем, желтую хрустящую вермишель тоже с острыми приправами, изюминку, гвоздику или кусочек твердого полосатого ореха.

Временами непальский оркестр услаждал слух гостей негромкой, мелодичной музыкой. Гости ждали. Сегодня должна состояться главная церемония бракосочетания в доме невесты. Время ее проведения совместно определили два «районных» брахмана, один — со стороны невесты, другой — со стороны жениха. Основанием им служили гороскопы невесты и жениха и расположение планет на небе. Надо подыскать наиболее благоприятное расположение планет. Расчеты показали, что самое благоприятное время для церемонии сегодня — 12 часов 40 минут ночи. Спешить явно было некуда.

Часам к одиннадцати ночи жених скрылся в доме и вышел оттуда в непальском национальном костюме из светлого грубого полотна; на длинную, почти До колен рубаху был надет европейский пиджак из ультрасовременного блестящего материала. Черные ботинки и черное топи дополняли костюм. С шеи на грудь спускались две пышные гирлянды, перевитые блестками: одна из лиловатых цветов, другая — из пучков жесткой вечнозеленой травы даби, символизирующей долголетие. Жених сел в машину, с ним сели его младшие сестренки и брат. Общество детей будет оберегать жениха от всякого зла и нечистой силы.

Среди гостей началось движение, мало-помалу все сгрудились за оградой дома и двинулись в черноту ночи к дому невесты.

Процессия шла медленно. Впереди два факельщика с яркими термитными лампами, затем — музыканты, человек десять в красных куртках, шитых золотом, за ними трусил босиком в мятой поношенной одежде носильщик с двумя корзинами на бамбуковом коромысле. Тут же несколько босых, скромно одетых женщин с блюдами в руках. На блюдах — набор подношений для богов, в корзинах носильщика — ритуальные принадлежности: бронзовые изображения богов, медная посуда, глиняные плошки с кислым молоком… Снова идут два факельщика, один впереди, другой позади машины с женихом, затем толпа гостей, белые брюки, черные пиджаки — одни мужчины, человек семьдесят. Чем больше мужчин, тем пышнее считается свадьба.