Под сводами Дворца правосудия. Семь юридических коллизий во Франции XVI века

Последнее соглашение, от 25 января 1579 года, призванное положить конец тяжбам и «остаться хорошими братьями и друзьями», предусматривало сохранение статус-кво: за истцами оставалось то, чем они владели на данный момент, а Жиль Бекдельевр выплачивал им по 200 экю. Но этот документ за Жиля из-за болезни подписал его представитель (прокурор)[213]. Быть «хорошим братом» ему оставалось уже очень недолго.

Раздел наследства первой жены Жиля Бекдельевра, Жанны Жюэль, был утвержден в 1565 году[214]. Оно было поделено на четыре части («лота»): одна отходила старшей дочери Тьенетте Бекдельевр, участвовавшей в соглашении совместно с мужем Жилем Жюльеном и с его разрешения, а три другие — ее в то время еще незамужним сестрам Жилетте, Пьерре и Оливии, интересы которых представлял отец, «сьёр де Бюри, как естественный хранитель их прав».

Трудно сказать, по какому принципу здесь производился раздел. Стоимостного итога подведено не было, однако внешне лот, доставшийся Тьенетте, выглядит внушительнее. Список передаваемых объектов занимает свыше четырех страниц (в полтора раза больше, чем в остальных лотах), и среди них указываются и сеньориальные права, и земли в благородном держании, и голубятни[215]

.

Этот документ сразу не вызвал споров, но спустя много лет овдовевшая Жанна Ботерель оказалась втянутой в процесс со своими падчерицами и их наследниками по поводу раздела наследства Жанны Жюэль.

Завещание самого Жиля Бекдельевра, составленное в 1573 году, было способно породить еще более острый конфликт. Прежде всего он выделил треть всего имущества своей второй жене Жанне Ботерель. Еще в тревожном для Бекдельевра 1562 году они совершили с ней взаимное дарение всего имущества, сделав друг друга «универсальными» наследниками[216]. Остальные две трети недвижимого имущества подлежали разделу между детьми Жиля. Но теперь речь не должна была идти о «благородном разделе», дававшем преимущество старшему наследнику. Тьенетта Бекдельевр к тому времени уже умерла, но Жиль напоминает:

моя старшая дочь, вопреки моему желанию и невзирая на мой запрет, вышла замуж за человека ротюрного состояния, простолюдина, от которого у нее родилось двое детей, Пьер и Жанна Жюльен, дети мэтра Жиля Жюльена, сьера де Бюрьен.

Брак их матери с простолюдином лишал их прав на благородный раздел. Поэтому наследство делилось поровну на пять частей: одну часть получали внуки, остальные приходились на долю Жилетты[217], Пьерры, Оливии и Жюльенны Бекдельевр, дочери от второго брака. Найдя способ отказаться от благородного раздела, Жиль ставил младшую дочь в привилегированное положение, ведь помимо своей равной с другими наследниками части, составляющей 2/15, то есть 13 % от всех земель, она получала исключительные права на наследование той трети, которая оставалась в неделимой части имущества Жиля и Жанны Ботерель, как единственная их наследница. Иными словами, ее доля повышалась до 46 % всей недвижимости. Дочь «истинных дворян», племянница виконта, воспитанная в протестантском духе, получала привилегированную часть наследства, что, по всей видимости, и помогло ей выйти замуж за доблестного экюйе Франсуа Фрелона.

Гарантом выполнения условий завещания Жиль сделал своего троюродного племянника Франсуа Бекдельевра, сеньора де Буэксик, советника парламента Бретани. Благодаря давним семейным связям он был в равной мере авторитетен и для детей от первого брака, и для протестантов из окружения Ботерелей как парламентарий «их круга»[218], отличавшийся своей умеренностью в религиозных вопросах. Но и это посредничество не помогло избежать дальнейших тяжб.